Хороший доктор. Как найти своего врача и выжить - [12]
Почти семьдесят лет назад социальный психолог Эльза Френкель-Брунсвик описывала отвращение к неопределенности[33] как личностное качество людей, которых пугают «непривычные, сложные или неразрешимые» ситуации. Такие люди стремятся преуменьшать или даже отвергать неопределенность, когда сталкиваются с ней. Встречаясь с неоднозначностью, которую невозможно отрицать, они подвергаются сильному стрессу. Именно с «непривычными, сложными или неразрешимыми» ситуациями имеет дело клиническая медицина. Данная область деятельности изобилует загадками природы, и никому не нужен врач, находящийся в состоянии стресса. По мнению Гейла Геллера, профессора медицины из Университета Джонса Хопкинса, доктора с низкой толерантностью к неопределенности назначают больше анализов, реже следуют основанным на фактах рекомендациям, сильнее опасаются судебных исков из-за врачебных ошибок, склонны перестраховываться, более подвержены страху смерти и другим фобиям, а их услуги стоят дороже[34]. Да уж, никому не пожелаешь подобного врача!
Но возможно ли научить людей мириться с неопределенностью? Получаем ли мы умение конструктивно обращаться с неясностью от рождения или этот навык можно привить? Правда ли, что человек просто приходит в мир таким или иным и что неприятие двояких ответов является преимуществом при поступлении в медицинские вузы? Может, это просто досужие вымыслы, что того, кто уродился «ненавистником неопределенности», ждут на медфакультетах с распростертыми объятиями, а врожденного «любителя неопределенности» туда не принимают (и даже документы подавать не советуют), так что в конце концов он становится социальным работником или сотрудником министерства? Можно ли каким-то образом отобрать подходящих студентов-медиков и вооружить их знаниями по практической медицине, что повысит шансы пациентов попасть к толерантному к неопределенности врачу? Реально ли увеличить количество таких врачей?
Что ж, надо признать, что студенты-медики, обладающие высокой или низкой толерантностью к неопределенности, существенно отличаются друг от друга[35]. Авторы некоторых исследований предполагают, что студенты, признающие неопределенность, с большей вероятностью становятся лидерами и выражают большую готовность работать в недостаточно развитых районах. Напротив, студенты, во всем ищущие полной ясности, чаще боятся совершить ошибки, более негативно настроены к социально ущемленным людям и проявляют меньшую терпимость к алкоголикам. Так что даже на начальных этапах обучения отношение к данному вопросу может оказать влияние на тип будущего врача, но, по крайней мере до недавнего времени, этой черте характера уделялось мало внимания и при отборе студентов, и в программах обучения. Между тем в медицинском образовании и в общей медицинской культуре обычно ценится уверенность.
Существует шкала для измерения способности справляться с неопределенностью[36], так что этот фактор возможно учитывать в выборе студентов для медвузов. В последние годы усиленно обсуждается вопрос, соответствуют ли традиционные критерии приема на медицинские факультеты тому, чтобы туда поступали люди, из которых выйдут хорошие доктора. Были предложены, а в ряде случаев и осуществлены изменения требований для подготовительных курсов и вступительных экзаменов в вузы этого профиля, направленные на то, чтобы больше внимания уделялось человеческим качествам. Время покажет, можно ли и впрямь выбрать абитуриентов, которые способны заучивать факты, действовать осознанно и целеустремленно, но также склонны принять присущую человеческой натуре неоднозначность и имеют представление о неопределенности.
Один из способов создать врачей с более гибким умом — специально сосредоточиться на обучении эмпатии. Хелен Рисс, психиатр из Массачусетской больницы общего профиля, утверждает, что «воспитание эмпатии улучшает отношения между людьми, повышает удовлетворение от работы и усиливает результативность лечения»[37]. Доктор Рисс руководит Научной программой эмпатии и реляционных реакций Массачусетской больницы. Она признает, что врачи могут не использовать врожденные или приобретенные навыки эмпатии в своей профессии, но уверена, что взрослые специалисты способны научиться эмпатии. По ее словам, уже достигнуты впечатляющие результаты — повышение эффективности в лечении диабета, астмы, гипертонии, ожирения и артрита и, как следствие, большая удовлетворенность врача своей работой.
Сейчас программы некоторых медицинских вузов включают выработку здорового отношения к неопределенности и вариативности, но пока нет сведений о плодотворности этих стараний. Существуют некоторые свидетельства, что время и опыт могут повысить толерантность студентов ординатуры к неясности, и потребуются известные усилия, чтобы выделить отработку этого навыка в отдельную часть учебного процесса. Как и в случае с большинством сложных личностных качеств, кажется вероятным, что отношение к неопределенности частично формируется от природы, а частично вырабатывается. Попытки развернуть процесс отбора и обучения так, чтобы создавать условия для воспитания более вдумчивых докторов, достойны похвалы. Чтобы убедиться в том, что эти инициативы продуктивны, требуются время и побольше данных для анализа.
