Хороший день для зомби-апокалипсиса - [27]
Пока никто ни в кого не стрелял, а суицидами на фоне Апокалипсиса никого не удивишь. Да и нет отныне за военными ни присмотра Военной Прокуратуры, ни Комитета Солдатских Матерей, ни правозащитников любого толка. Хреновато со сдерживающими факторами выходит…
Сейчас командирский подсрачник кажется, наверное, едва ли не отеческой лаской на фоне эволюционирующих мертвяков. Нормально! Учит отец-командир! Любя практически. Переживает за подчинённого.
А потом что? Привычка формируется за двадцать один день. Дедовщина и телесные наказания как норма жизни? Публичная порка по субботам и торжественное четвертование на площади Ленина?
Забрав своих возле солдатской столовой и отмахнувшись от сержанта-контрактника, норовившего отрапортовать Пирогу по уставу, повели на место работ. Сержант, сформировав рыхлое подобие строя, пошёл впереди, мы с Серёгой чуть сбоку и молча, без настроение общаться.
— … для бля буду, Валер! Своими глазами видел! — горячится тощий рядовой, гримасничая без нужды, — Комендачи вчера завалили прыгуна, очередью через забор, на лету.
— Разговорчики в строю, — для порядку говорит Серёга, даже не глядя в ту сторону, и болтуны чуть приглушают звук.
— Да ну нахуй! На лету? — заметно тише усомнился парень с ефрейторской соплёй, поправив висящий на спине автомат.
— Понятно, что случайно, — поглядывая в нашу сторону согласился тощий и долговязый Женя, — Они там, ясен хуй, все себя снайперами мнят, но хуй там! Прыгун, бля буду, чертила какой-то! Коленки назад, на башке наросты как рога, морда козья какая-то. Глянуть на такого, так блевать и креститься охота!
— А вскрытие что? Обычный мертвяк или что?
— А хуй его… мне не докладывают, — Женя независимо пожал плечами и тут же засюсюкал с пробегающей мимо собакой, упитанной корноухой таксой — одной из поставленных на довольствие лично «тащ генералом», — Найда, Найдочка! Иди сюда, девочка, а вот что дам…
После Зомбиапокалипсиса в городе осталось удручающе мало собак. Мало того, что за ними охотились мертвяки, так и ещё и некоторые впечатлительные граждане, насмотревшись Ютуба, решили превентивно уничтожить потенциальных «Адских Псов».
Эффективность такой «охоты», к сожалению, оказалась весьма высокой. Эту бы энергию, да в полезное русло…
А когда выяснилось, что собаки, в отличии от человека, не заражаются от укуса, было уже поздно. Нет, видео с «Адскими Псами» не было смонтировано… просто блоггеры приняли частности за закономерности, породив паническое цунами по всему миру.
Псине, дабы ступить на не-мёртвый пусть становления, нужно соблюсти слишком много условий. Начиная от веса свыше тридцати килограмм и поедания мертвячей плоти при жизни, заканчивая относительной целостностью собственного организма после смерти.
А ещё время… в отличии от человека, проходящего «зомбификацию» в считанные минуты, собаченции требуется для этого не меньше часа. В нынешних условиях ситуация почти нереальная, и на три десятка килограммов бесхозного мяса находится много желающих. Если их не съедает стая товарищей или зомби, то в дело вступают крысы и вороны.
Выжившие собаки, особенно мелких «крысиных» пород, оказались внезапно стратегической ценностью. Едят немного, мертвяков чуют издали, крыс — что стало особенно актуально — давят. Ну и чувство вины перед собаченциями, не без этого…
Найду выменяли на «Калаш» с цинком патронов. Теперь ей подыскивают «мужа» той же породы и строят планы по разведению.
Пропускаем взвод чуть вперёд, и я краем уха слышу приглушённый разговор срочников из местных, которых в Военном Городке хватает. Шли они, заметно оторвавшись от основного строя.
Обычно за такое разъёбывают, но «тащ генерал» далеко, да и войскам МТО[10] по части шагистики послабление дают. А нам с Серёгой вдвойне похер на уставщину, лишь бы солдаты работу работали, да дисциплину мал-мала соблюдали, без серьёзных залётов. Рабочий день у нас и так по двенадцать-четырнадцать часов, не хватало ещё строевыми экзерсисами заниматься!
— … правильно сделали, что послали генерала! — слышу от одного из отставших, — На хуй он им… На Опытной с военным аэродромом спелись-спились, и им что наш Маслаченко, что Новолипецкие СБшники! На хуй!
— Мы щас какую территорию держим? — на хорошем «липецком» русском поинтересовался кавказского вида парнишка с ломаными ушами и фигурой борца-легковеса.
— Мы, это кто? — ёрнически осведомился русак, настолько тихий и незаметный, что его имени я до сих пор не запомнил. А оказывается, это он только с начальством тихий… — Точнее!
— Да бля… — принуждённо хохотнул Анвар, — Мы, это Военный Городок… пока так!
— Пока, — усмехнулся третий из компании, приземистый коренастый Илья, — Тоже позиция!
— Какая есть! — отзеркалил усмешку кавказец. Насколько я помню, он из липецкой диаспоры, и «Мы» в его случае всегда будет отдавать привкусом двусмысленности.
— За Быхановым садом нейтральная территория, до Станционной примерно, дальше Опытная Станция масть держит, — нахмурив лоб, принялся негромко рассказывать незаметный, — но учти! Почём видел и слышал, потом и продаю!
— Да понятно! — быстро закивал Анвар, — Говори давай! Расклад по городу надо хотя бы примерно знать!
