Хорошие жены - [88]

Джентльмены, что значит – мальчики и юноши, будьте любезны со старыми девами, как бы бедны, некрасивы и чопорны они ни были, ибо единственный рыцарский дух, заслуживающий того, чтобы им обладать, – это тот, который с готовностью оказывает почтение старости, защищает слабого и служит женщинам, независимо от их положения в обществе, возраста или красоты. Лишь вспомните добрых тетушек, которые не только поучают и пристают с пустяками, но нянчат и ласкают, слишком часто не получая благодарности; вспомните глупые истории, из которых они помогли вам выпутаться, деньги, которые они давали вам из своих скудных запасов, швы, которые терпеливые старые пальцы проложили для вас, ступеньки, по которым старые ноги с готовностью прошли, – и с благодарностью оказывайте милым старым дамам те маленькие знаки внимания, которые женщины любят получать всегда, пока живут. Быстроглазые девушки сразу заметят это, и вы понравитесь им от этого еще больше, а если смерть, эта почти единственная сила, способная разлучить мать и сына, осиротит вас, можете быть уверены, что найдете нежный прием и материнскую ласку у какой-нибудь тети Присиллы, которая сохранила самый теплый уголок в своем одиноком старом сердце для «лучшего в мире племянника».

Джо, должно быть, уснула (как, боюсь, и мой читатель во время этого маленького поучения), ибо вдруг перед ней встал призрак Лори – плотный, похожий на живого человека призрак, – склонившийся над ней с тем самым взглядом, который бывал у него, когда его переполняли чувства и он не хотел этого показать. Но, как героиня старинной английской баллады, «она поверить не могла, что был он перед ней», и лежала, глядя на него в ошеломленном молчании, пока он не наклонился и не поцеловал ее. Тогда она узнала его и вскочила, радостно вскричав:

– О мой Тедди! Мой Тедди!

– Дорогая Джо, значит, ты рада меня видеть?

– Рада! Мой благословенный мальчик, нет слов выразить мою радость. А где Эми?

– Твоя мама взялась за нее у Мег. Мы зашли туда по пути, и моей жене не вырваться из их объятий.

– Твоей… кому? – воскликнула Джо, так как Лори произнес эти два слова с невыразимой гордостью и удовлетворением, выдавшими его.

– Ах, ну да! Ну да, я сделал это. – И вид у него был такой виноватый, что Джо вспыхнула негодованием:

– Взял и женился!

– Да, простите, больше не буду. – И он опустился на колени, покаянно сложив руки и с выражением лица, полным озорства, веселья и торжества.

– И вы на самом деле женаты?

– И даже очень.

– Спаси и помилуй! Какую еще ужасную вещь ты сделаешь дальше? – И Джо упала на стул, задыхаясь.

– Характерное, но не совсем лестное поздравление, – ответил Лори, все еще в смиренной позе, но сияя удовлетворением.

– Чего же еще ты ожидаешь, если ошеломляешь человека, подкравшись как вор и выдавая секрет таким вот образом? Встань, смешной ты мальчик, и расскажи мне все.

– Ни слова, пока ты не позволишь мне сесть на мое прежнее место и пообещаешь не отгораживаться.

Джо засмеялась, как не смеялась уже давно, и, приглашающе похлопав по дивану, сказала сердечным тоном:

– Старый валик на чердаке, и теперь он нам не нужен; садись, Тедди, и признавайся.

– Как приятно слышать это твое «Тедди»! Никто не называет меня так, кроме тебя. – И Лори сел очень довольный.

– Как тебя зовет Эми?

– Милорд.

– Похоже на нее. Да, пожалуй, ты так и выглядишь. – И глаза Джо ясно сказали, что ее мальчик показался ей милее, чем когда-либо.

Валик исчез, но преграда тем не менее была – естественная, воздвигнутая временем, разлукой и переменой чувств. Оба ощущали ее и с минуту смотрели друг на друга так, словно эта невидимая преграда бросала на них легкую тень. Она, впрочем, исчезла, когда Лори сказал, тщетно пытаясь принять почтенный вид:

– Разве я не похож на женатого человека и главу семьи?

– Ни капли и никогда не будешь. Ты становишься лучше и красивее, но ты все тот же шалопай.

– Право, Джо, тебе следовало бы относиться ко мне с большим уважением, – начал Лори, невероятно наслаждавшийся происходящим.

– Как я могу, когда сама мысль о тебе, женатом и остепенившемся, так непреодолимо смешна, что я не могу оставаться серьезной! – отвечала Джо, улыбаясь во весь рот так заразительно, что оба снова засмеялись, а затем уселись поговорить, совсем как в старое доброе время.

– Нет смысла тебе, Джо, выходить на улицу в такой холод, чтобы встретить Эми: они все сейчас придут сюда. Я не мог ждать; я хотел преподнести тебе великий сюрприз и «снять первые сливки», как мы говорили, когда в шутку вздорили из-за молока.

– И ты, конечно, пришел и испортил весь сюрприз, начав не с того конца. Ну, начни сначала и расскажи мне, как все произошло. Мне до смерти хочется узнать.

– Я сделал это, чтобы доставить удовольствие Эми, – начал Лори с лукавой искрой в глазах, заставившей Джо воскликнуть:

– Вранье номер один! Эми сделала это, чтобы доставить удовольствие тебе. Продолжайте, сэр, и говорите правду, если можете.

– Ну и ну, она начинает придираться; не смешно ли слышать? – сказал Лори, обращаясь к огню в камине, и пламя покраснело и вспыхнуло, словно вполне соглашаясь с ним. – Это одно и то же, ведь теперь я и она – это одно. Мы собирались приехать домой с Кэрролами; они должны были вернуться около месяца назад, но неожиданно передумали и решили провести еще одну зиму в Париже. Но дедушка хотел вернуться домой; он отправился в это путешествие ради меня, так что я не мог отпустить его одного и оставить Эми тоже не мог. А у миссис Кэррол все эти английские предрассудки насчет приличий, и компаньонок, и прочей чепухи, и она не позволила бы Эми ехать с нами. И тогда я разрешил все сложности, сказав: «Поженимся – и тогда сможем поступать как хотим».