Хорошее соседство - [40]
– Я давно хотел тебе сказать, – начал Ксавьер, – как мне стыдно за тот вечер, ну ты помнишь, когда у вас отмечали новоселье.
– Что? Почему?
– Я прошу у тебя прощения, – он крутил в руках телефон.
– Нет, не стоит! – воскликнула Джунипер. – Ты не сделал ничего плохого.
– Рад, что ты так считаешь, но… Я понимаю, ты сказала, что тебе нельзя ни с кем встречаться и все такое, и о чем я вообще думал, когда заставил тебя нарушить правило?
– Ты меня не заставил. Я и сама понимаю, что делаю.
– Да, конечно… я не то хотел сказать. Конечно же, ты… Господи, я не знаю, как сформулировать. Так и знал, что испорчу все еще хуже, и ты подумаешь, что я засранец…
– Вовсе я так не думаю!
– Я хотел сделать это еще раньше, но поскольку у меня нет твоего номера…
Джунипер молчала и ждала. Что он хотел сделать еще раньше? Извиниться? Или дело было в другом? Потому что он вел себя так, словно хотел большего.
Ксавьер прислонился к своей машине, спрятал телефон и руки в карманы.
– Может, это было не так уж и неправильно, но очень глупо – я имею в виду, с моей стороны. Ты мне нравишься. Очень. Было бы здорово, если бы мы могли общаться, ну и… сама понимаешь… встречаться. Если бы ты хотела и могла. Но мы только все испортим, потому что я все равно уезжаю в августе. Ты же это понимаешь, да?
Пока он говорил, Джунипер смотрела на него. Теперь же она опустила глаза и пожала плечами.
– Да, конечно.
– Это было бы слишком тяжело для меня. Но мы могли бы дружить. Раз тебе все равно запрещено вступать в отношения…
– Ну, такой вариант мы просто не рассматривали, – она вновь взглянула на Ксавьера, – но, думаю, если мы… если я захочу с кем-то встречаться, то просто поговорю с родителями на эту тему. Мне кажется, они в последнее время ослабили гайки. Но ты правильно сказал, что, раз уезжаешь, лучше ничего такого не начинать. Мне кажется, звучит очень разумно.
Он смотрел на Джунипер не отрываясь.
– Да, – ответил он наконец, – но, может быть, в то же время глупо.
Ее пульс участился.
– Почему глупо?
– Ну, может, я все неправильно понял. Я просто думаю – наверное, глупо не дать нам шанс?
– Глупо не дать нам возможность проявить себя взрослыми разумными людьми?
– Да. Именно.
Повисла неловкая пауза. Оба, улыбаясь, разглядывали свои ботинки, а потом Ксавьер сказал:
– Эта машина… она очень милая.
– Ну не знаю. Ну то есть, конечно, да, но я ее вроде как стесняюсь.
– Вот еще. Считай, что тебе повезло.
– Просто… я так обрадовалась, что смогу выбрать любую машину, какую захочу…
– Еще бы. Я бы тоже обрадовался.
– Но теперь мне кажется, надо было взять что-то типа «короллы».
– Чего? Нет уж, бери что можешь взять.
Или, как сказал Брэд, узнай, как получить желаемое, и получи.
Джунипер посмотрела Ксавьеру прямо в глаза:
– Может, сходим выпьем по молочному коктейлю и посмотрим, как у нас получается быть взрослыми и разумными? Никто не ждет меня домой еще часа два.
– Давай, – ответил он.
Бедный Ксавьер! Он только что сделал первый шаг по канату, туго натянутому над пропастью, и еще об этом не знал.
Когда они добрались до кафе и встали в конец очереди, Джунипер казалась сама себе дерзкой и вместе с тем робкой. Дерзкая и робкая – два эти состояния в последнее время стали ей ближе других.
Дерзкими были все ее чувства к Ксавьеру. Робость она ощущала, работая с Брэдом (лишь первую неделю, то есть три смены) и видя его энтузиазм, особенно когда он познакомил ее со всем коллективом, дав им понять, что «Системы климат-контроля Уитмана» скоро станут семейным бизнесом. Все, что касалось Брэда, действовало ей на нервы – и по очень понятной причине, которой мы коснемся позже.
В кафе, куда они пришли, готовили лучшие в городе молочные коктейли. Джунипер заказала мятный с шоколадной крошкой, Ксавьер – шоколадный с арахисовой пастой.
– Назовем это полу-свиданием, – предложила Джунипер, когда они, взяв свои заказы, сели за столик у окна.
– Полу-свиданием?
– Ну, знаешь, бывают анти-свидания, на которые приходят люди, не желающие встречаться. Почему бы не придумать полу-свидание, чтобы решить, стоит нам встречаться или нет?
Ксавьер рассмеялся.
– Как скажешь.
– Так и скажу. Итак: два факта о тебе, которых я не знаю?
– Хмм… – он задумался и вновь рассмеялся. – Я и сам не знаю. Этот вариант сойдет?
– Ну хочешь, я первая начну.
– А если я спрошу что-то, что уже знаю, но хочу узнать побольше?
– Годится.
– Мне интересно… вот этот обет невинности – я читал о нем, и он показался мне довольно странным. Я хочу спросить: ты сама захотела его принять, или тебя заставили, или…
Этот вопрос задали бы многие из нас на месте Ксавьера.
– Сама захотела, – ответила Джунипер. – Сейчас это кажется странным, да? Но тогда мне правда хотелось.
Чего ей не хотелось, так это вообще становиться членом церкви Новой Надежды. Тогда ей было девять, и Джулия, только что устроившись в компанию «Системы климат-контроля Уитмана», горела желанием начать новую жизнь и хваталась за все, что попадалось под руку. Благодаря четкому графику «пять-два» выходные оставались совершенно свободными, и можно было занять их каким угодно семейным времяпровождением. Джунипер привыкла по выходным сидеть перед телевизором, пока Джулия на работе, и теперь ей не хотелось по утрам в воскресенье надевать лучшую одежду и тащиться в странное место, к странным людям, которые могли быть с ней грубы. Но Джулия напирала на то, что Иисус или Бог (Джунипер не очень понимала, чье именно вмешательство помогло Джулии; может, обоих, а может, оба были едины) вошел в их жизнь, и Брэд взял ее на работу. А что может стать лучшей благодарностью, чем сделать молитву частью регулярного графика? Джунипер убеждений Джулии не разделяла. Ужас. Телевизор выключился, Иисус включился. Но что делать – пришлось любить Иисуса.
Зельда Фицджеральд.Одна из самых красивых и ярких женщин «эпохи джаза».Жена и муза крупнейшего писателя «потерянного поколения».Ее имя стало символом экстравагантности и элегантности.История жизни Зельды Фицджеральд овеяна столькими легендами, что понять, какой она была на самом деле, очень сложно.Тереза Энн Фаулер совершила невозможное — дала «подлинной» Зельде рассказать собственную историю!
Альва Эркин Смит – одна из четырех дочерей почтенного, но обедневшего семейства.В прошлом остались жизнь в Париже и придворные балы. Чтобы восстановить положение, Альве необходимо что-то предпринять. Для женщины той эпохи ответ очевиден – найти богатого мужа.Это история о знаменитой семье миллионеров Вандербильт, частью которой стала Альва. Но не навсегда.Именно она прославилась среди движения суфражисток, потребовав в возрасте 42 лет развод ради другого мужчины, поставив на карту прежнюю благополучную жизнь и мнение общества.
Впервые в свободном доступе для скачивания настоящая книга правды о Комсомольске от советского писателя-пропагандиста Геннадия Хлебникова. «На пределе»! Документально-художественная повесть о Комсомольске в годы войны.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.
Рассказы в предлагаемом вниманию читателя сборнике освещают весьма актуальную сегодня тему межкультурной коммуникации в самых разных её аспектах: от особенностей любовно-романтических отношений между представителями различных культур до личных впечатлений автора от зарубежных встреч и поездок. А поскольку большинство текстов написано во время многочисленных и иногда весьма продолжительных перелётов автора, сборник так и называется «Полёт фантазии, фантазии в полёте».
Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…
Однажды холодной зимней ночью произошла трагедия, в результате которой Шелби чудом выжила и теперь не может избавиться от тяжести вины за случившееся. Исправить уже ничего не выйдет, и жить дальше не получается, потому что все вывернуто наизнанку. Остается только верить в лучшее. И судьба дает Шелби надежду: она начинает получать анонимные открытки – трогательные, согревающие. Словно от ангела-хранителя, который хочет помочь, оставаясь неизвестным. Существует ли он на самом деле? Или же Шелби действительно помогают невидимые силы? Удастся ли ей простить себя и снова почувствовать себя живой? История, которая вызывает бурю разных эмоций: от темного отчаяния до настоящего счастья.
Шумный Нью-Йорк остался позади. Элис уходит с работы и следует за мужем в тихий пригород. И вот она стоит на пороге большого дома, который очень скоро возненавидит за бесконечное чувство одиночества. Но ведь так было не всегда. Когда-то здесь жила Нелли. Она разговаривала с розами, курила крепкие сигареты и читала статьи о спасении брака, подливая себе в стакан холодный лимонад. Спустя годы Элис найдет поваренную книгу своей предшественницы, но самыми ценными окажутся совсем не рецепты.«Браун сделала это! Поклонники современных историй в стиле old-fashion прочитают роман за один день». – Library Journal«Это история о том, как патриархат влиял на жизнь женщин в 1950-х годах и как продолжает делать это сегодня». – Kirkus.
«Весна умирает осенью» – обаятельный роман о России и Франции, в котором семейная история переплетается с драматическими событиями XX века. Во время русских театральных сезонов, проходящих в Довиле, при подозрительных обстоятельствах погибает актриса – дочь прославленного художника-авангардиста. Выясняется, что накануне трагедии кто-то подбросил ей картину отца, бесследно исчезнувшую еще в годы войны. Культурный обозреватель парижского журнала Оливия Илиади случайно оказывается первой на месте происшествия.
Ведущая затворнический образ жизни легенда старого Голливуда Эвелин Хьюго объявляет, что готова представить публике свои мемуары. Всю ее карьеру сопровождали загадки, сенсации и многочисленные скандалы. Мир жаждет узнать историю иконы кинематографа из первых уст. Осталось выбрать человека, которого допустят к работе с кинозвездой. Удивительно, но доверенным лицом Эвелин выбирает никому не известную сотрудницу глянцевого журнала Моник Грант. Они не знакомы, никогда не встречались, разве что отец Моник когда-то работал в сфере кино. Моник обескуражена свалившейся на нее внезапной популярностью.