Хорошая я. Плохая я - [73]
МК находит меня в библиотеке во время ланча, я пытаюсь написать эссе по истории, а на деле тупо перечитываю одно и то же предложение в который раз. Она улыбается мне издалека.
– Поздравляю, я не сомневалась, что ты победишь. Родители Сулы и владелец галереи высоко оценили твои рисунки, это было единогласное решение.
– Спасибо.
– Ты должна гордиться собой, особенно учитывая, что…
Она прикусывает язык, но уже поздно, ее выдают выражение лица, руки, которые перебирают ряды бус, даже пальцы с кольцами.
– Учитывая что?
Она садится рядом со мной. Я не ошиблась, когда почуяла что-то в понедельник.
– Так вот почему вы не пришли.
– Куда не пришла? – спрашивает она.
– В галерею. Вы сказали, что мы встретимся в семь. Я ждала вас больше получаса.
– Ты про понедельник? Но, Милли, я же сказала, что постараюсь, я ничего не обещала.
– Ясно, поняла.
– Это ни при чем, просто мой друг пришел раньше, чем договаривались, мы пошли с ним. Я забыла. Прости меня.
Она вдыхает через нос, медленно выдыхает, щеки вспыхивают. Она наклоняется ко мне, я чувствую запах лаванды.
– Я чувствовала, что с тобой что-то происходит, Милли. Эти твои рисунки, письма, подарок, который ты хотела мне сделать, пропуски школы. Я поговорила с мисс Джеймс еще раз, и в конце концов она рассказала мне все.
Я ставлю книги на полку над ее головой. Успеваю досчитать до одиннадцати, она говорит:
– Я знаю, кто твоя мама, Милли.
– Вот почему вы больше не хотите быть моим куратором.
– Причина совсем не в этом, но если бы я все знала, мне, наверное, это помогло бы.
– Вы подписывали свои письма МК.
– Прости, не поняла.
– Я думала, это знак дружеского отношения.
– Это знак дружеского отношения, но я все свои письма подписываю МК, так повелось давным-давно. Прости, если тебе кажется, что я обманула тебя. Конечно, я была бы внимательнее, если б знала.
Появляется баннер на экране моего ноутбука, в верхнем правом углу, извещение о том, что пришло письмо: «На форум одиннадцатого класса добавлен новый пост». Я кликаю на ссылку, жду, когда откроется страница, загрузится изображение.
Это изображение – твоя фотография.
Подпись: «Дин-дон. Злая ведьма ДОЛЖНА умереть. Кто за, голосуем».
Внизу две иконки: большой палец вверх, большой палец вниз. За и против. Семнадцать голосов за. Один воздержался.
Я захлопываю крышку ноутбука, встаю, стул опрокидывается, падает на пол. Надо идти. Не могу. Давай же. Не могу.
МК встает, спрашивает:
– Милли, что с тобой?
Злая ведьма. ДОЛЖНА умереть. Дин-дон. Ты. Ты должна умереть, они тебя приговорили, и я знаю, кто будет следующим.
Подходит библиотекарь и спрашивает, как я себя чувствую.
– Что-то ты меня беспокоишь. Все ли в порядке, Милли?
– Мне нужно уйти.
– Куда? Что случилось?
– Я не могу вам сказать, простите, – отвечаю я, собираю вещи и ухожу.
– За что простить? Куда ты идешь? Я тебе еще ничего не сказала про твою премию.
Меня тошнит, невидимая пишущая машинка всю дорогу печатает у меня в голове одни и те же слова: Фиби знает, Фиби знает.
И скоро узнают все, если уже не узнали.
– Я не очень хорошо себя чувствую, мисс Джоунз, можно мне пойти домой?
– Ты и в самом деле осунулась. Как, по-твоему, что это может быть?
– Думаю, мигрень.
– Да, помню, читала в твоей медицинской карте, что ты страдаешь мигренями. Я обязана позвонить Ньюмонтам, они ведь твои опекуны, верно?
– Да.
Часы на стене негромко тикают, гипнотизирующий ритм напоминает мне вечер, когда я сидела у себя в спальне и ждала приезда полиции. Сейчас у меня такое же чувство, как тогда, ожидание, желание, чтобы это все поскорее закончилось. С одной разницей – сейчас я не знаю, что такое «это все».
– Все отлично, я поговорила с мистером Ньюмонтом. Либо он, либо его супруга приедут домой через час, а сейчас дома домработница. Ты сможешь дойти сама?
Я киваю.
– Хорошо, поправляйся, поспи и пей больше жидкости.
Севита уже поджидает меня, когда я прихожу.
– Здравствуйте, мисс Милли. Будете кушать?
– Нет, спасибо, я сразу лягу, чувствую себя не очень.
– Хорошо. Если что понадобится, я в прачечной.
Я смотрю, как, уходя, она крестится, Аве Мария.
Молится за меня. Или за себя. Дома одна. Со мной.
Шагаю по комнате, нужно как следует все обдумать. Знает Фиби или нет? Пост на форуме направлен против меня или просто дурацкая шутка после объявления приговора? Загнана в угол. Я. Выхода нет. Бороться, бежать. Если бежать, то куда? Таким, как я, некуда бежать.
Мне нужно непременно выяснить, что Фиби знает и знает ли еще кто-нибудь. Кому она могла рассказать? Клондин? Иззи? Всем девочкам из нашего класса. Но я встретила некоторых по дороге в школу и ничего особенного не заметила. Они бы как-то выдали себя, если бы что-то знали. Сажусь на кровать, пытаюсь успокоить ум, но такое чувство, что песок в песочных часах вот-вот весь высыплется. Я вскакиваю, снова начинаю мерить шагами комнату взад-вперед. Соображай, черт подери, шевели мозгами. Озарение наступает, когда наталкиваюсь взглядом на угол своего ноутбука, который торчит из школьной сумки.
Открываю дверь чужой комнаты, хоть не имею права. Таково правило жизни в этом доме, спальня – это территория личной неприкосновенности, вход строго воспрещен без разрешения. Это все Майк. Со своими идеями насчет создания домашней утопии, но ведь дома никого нет, у кого же мне спрашивать разрешения, я сама себе его даю. Какая стандартная комната, я заходила сюда до каникул. Постеры и розовый, сладкий запах. Сахарная вата. Карамель. Ваниль и корица. Полароидные снимки ее и ее подружек прикноплены к стене над столом. В изножье кровати висят фонарики в форме сердечек. Грот. Колыбель принцессы, а мать – снежная королева. Липкие тюбики с блеском для губ расставлены на столике рядом с кроватью, как валуны Стоунхенджа, никогда не знаешь, с кем встретишься во сне. Я знаю.
Во сне к главному герою приходит чудаковатое существо и предлагает ему сыграть в игру. Если он проиграет – навсегда потеряет власть над своим телом, и его место займет оно, а если выиграет, существо уйдет. Выбор герою, конечно, никто давать не собирается, поэтому игра начинается сразу после пробуждения, в 2 часа ночи. Времени бедняге дается до 6 утра. За эти четыре часа герой должен выяснить правила этой игры и как в ней, собственно, победить.
Красивая кукла – отличный подарок для девушки. Что может быть лучше? Тем более, кукла так похожа на тебя.
Рэй – любитель уюта, кальяна и развлечений! Он никогда не мечтал о путешествиях на другие планеты. Он явно не избранный и не герой. У него, как и у большинства среднестатистических жителей мегаполисов, куча проблем и недостатков. Он также из тех, кто подписывает договора, не вникая во все нюансы… И вот он попадает на Электрион, где живут разнообразные монстры, питающиеся протоплазмой. Шансы выжить колеблются около нуля. Вы никогда не угадаете чем закончится эта история! Повеселимся вместе? Содержит нецензурную брань.
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
«Эта история надолго застрянет в самых темных углах вашей души». Face «Страшно леденит кровь. Непревзойденный дебют». Elle Люси Флай – изгой. Она сбежала из Англии и смогла обрести покой только в далеком и чуждом Токио. Загадочный японский фотограф подарил ей счастье. Но и оно было отнято тупой размалеванной соотечественницей-англичанкой. Мучительная ревность, полное отчаяние, безумие… А потом соперницу находят убитой и расчлененной. Неужели это сделала Люси? Возможно. Она не знает точно. Не знает даже, был ли на самом деле повод для ревности.
Откуда берется зло? Почему дети из обычных семей превращаются в монстров? И, самое главное, будут ли они когда-нибудь наказаны за свои чудовищные поступки? Дэрилу Гриру всего шестнадцать. Он живет с мамой и папой в Канзасе, любит летучих мышей и одиночество. Окружающим он кажется странным, порой даже опасным, правда не настолько, чтобы обращать на него особое внимание. Но все меняется в один страшный день. Тот самый день, когда Дэрил решает совершить ужасное преступление, выбрав жертвами собственных родителей. Читателю предстоит не только разобраться в случившемся, но и понять: как вышло, что семья не заметила волков у дверей – сигналов, которые бы могли предупредить о надвигающейся трагедии.
За день до назначенной даты сноса дома на Принсесс-стрит Мэнди Кристал стояла у забора из проволочной сетки и внимательно разглядывала строение. Она не впервые смотрела в окна этого мрачного дома. Пять лет назад ей пришлось прийти сюда: тогда пропали ее подруги — двенадцатилетние Петра и Тина. Их называли девочками-мотыльками. Они, словно завороженные, были притянуты к этому заброшенному особняку, в котором, по слухам, произошло нечто совершенно ужасное. А потом и они исчезли! И память о том дне, когда Мэнди лишилась подруг, беспокоит ее до сих пор.
У тринадцатилетней Руби Флад есть страшный секрет: она видит заблудшие души мертвых людей. Мрачные и потерянные, они ходят по свету в поисках отмщения. Но девочка не боится их. Не страшится она и правды: ее родители ей неродные. Мысли о настоящих маме и папе не дают Руби покоя. Почему они бросили собственную дочь? Что с ней не так? Она должна отыскать их и узнать всю правду! Не взяв с собой ничего, кроме крошечного чемоданчика, она отправляется на поиски. Компанию ей составляет единственный друг – мальчик по имени Тень.
Алекс было всего семь лет, когда она встретила Голубоглазого. Мальчик стал ее первый другом и… пособником в преступлении! Стоя возле аквариума с лобстерами, Алекс неожиданно поняла, что слышит их болтовню. Они молили о свободе, и Алекс дала им ее. Каково же было ее удивление, когда ей сообщили, что лобстеры не говорят, а Голубоглазого не существует. Прошло десять лет. Каждый день Алекс стал напоминать американские горки: сначала подъем, а потом – стремительное падение. Она вела обычную жизнь, но по-прежнему сомневалась во всем, что видела.