Хорошая война - [53]

Второе, что он сделал, как командующий, — выбрал самых толстых воинов и поставил их с мечами и щитами в первый ряд напротив ворот. Вслед за ними встал второй ряд из самых высоких, с алебардами.

Древко со «знаменем» было закреплено на надвратной башне. Надо было назначить еще охрану для знамени. Макс оглядел оставшихся и выбрал пять человек, предположительно, самых ловких и быстрых. Может быть, у него было немного боевого опыта, но уж отличить бойца от рохли он мог безошибочно. Достаточно посмотреть, как на человеке сидят доспехи, чтобы понять, насколько часто он их надевает. А страх или одышка и вовсе на лице написаны.

Остальных Макс распределил кого на стену, кого вниз.

Доменико поделил своих на три колонны неравной численности. Языковой вопрос для него тоже имел значение. Пусть он мог командовать на всех трех языках, но нельзя же повторять все команды три раза. Поэтому в центральную большую колонну он поставил тех, кто понимал по-немецки, а в боковые — тех итальянцев и французов, которые понимали только на родных языках.

К услугам штурмующих были лестницы и самая настоящая осадная башня на колесах. В первом этаже башни был подвешен таран, а с площадки второго можно было залезть на стену. Также разрешалось пользоваться любым шанцевым инструментом для ломания стен и ворот. К шестому дню плотники успели бы починить любые повреждения.

Герольдмейстер бросил жезл, рыцарь чести пришпорил коня и поднял свой шест с покрывалом, загудели трубы, застучали барабаны, и отряды двинулись на штурм. Сразу же были установлены лестницы справа и слева, и по ним полезли, прикрываясь щитами, первые итальянцы и французы. Осадная башня, которую толкали не меньше тридцати человек, остановилась напротив моста. Доменико заметил недостаток в конструкции моста и отправил две группы с лестницами и топорами рубить канаты, которые удерживали мост в верхнем положении. Действительно, мост неплотно прилегал к стене, и в верхней части оставался просвет примерно в фут, где можно бы было рубить канаты топором на длинном древке и даже не опасаться, что защитники дотянутся алебардами с верхней площадки надвратной башни. Толстые канаты из неудобного положения рубились медленно, но верно.

Макс услышал хор ругательств с площадки надвратной башни. Переводчик, подпрыгивая от ярости, прокричал, что мост вот-вот упадет, и ничего с этим не поделать.

— Алебардьеры, сюда! — скомандовал Макс, подходя к воротам. Легким движением плеча он сбросил толстое бревно-засов.

— Вылазка? — спросил кто-то.

— Да. Сбросим мост до того, как он упадет сам, распахнем ворота и атакуем. Наша задача — повредить башню. Разобьем ей колеса или сбросим ее в ров, потом быстро бежим обратно. У них ведь нет строя перед мостом?

Благодарение Богу, наверху нашелся эрудит, который понял все сказанное до того, как услышал перевод, и сразу доложил по-немецки:

— Перед мостом никого. Они готовятся толкать башню, а мессир Доменико стоит слева от ворот.

— С Богом! Руби канаты! — вскричал Макс, уперевшись в створки ворот.

Мелькнули два топора, мост покачнулся и упал на свое место. Не успел мост коснуться земли, как ворота распахнулись и из них выскочили два десятка алебардьеров во главе с Максом, который оставил меч в замке и вооружился деревянным молотом на длинном древке. Штурмующие, не успев организоваться, были отброшены от осадной башни. Макс взмахнул молотом и ударил в верхнюю часть левого переднего колеса, сколоченного из двух слоев толстых досок.

Как можно было ожидать, местные плотники не были сильны в изготовлении осадной техники. Толстые колеса были насажены на неподвижные оси и вращались за счет неплотного прилегания к осям. На концы осей были набиты ограничители, которые не давали колесам слетать. Возможность поворота колес или осей предусмотрена не была, а башню уже покатали туда-сюда по пересеченной местности, поэтому колеса изрядно потеснили ограничители и понаклонялись, какое внутрь, какое наружу. Макс рассчитывал ударами по колесу сбить ограничитель, после чего колесо слетит само и башня упадет набок.

Вылазка дала свои результаты — центральный отряд нападающей стороны был на короткое время рассеян и отбит от башни. Даже Доменико растерялся, оказавшись, во-первых, с мечом против строя алебард, во-вторых, получив выбор — или закрыть забрало и защищаться, или отступить и командовать.

Трибуны ревели. Дамы вставали и махали платками. Рыцари наперебой кричали советы своим детям. Зрители из простолюдинов просто создавали шум.

Бах! Бах! Бах! — Макс наносил удар за ударом, но колесо не сдавалось. Справа от него четверо оруженосцев отмахивались алебардами от десятерых несогласованных противников с мечами. Слева Доменико вот-вот должен был организовать отпор. Счет шел на секунды.

Сквозь крики Макс услышал удары металла по металлу сзади, от ворот. Он обернулся и увидел, что французы и итальянцы, штурмовавшие боковые стены, попрыгали с лестниц в ров и побежали к мосту. Из ворот выскочили защитники и начали отбиваться, ударяя противников по шлемам и получая по ногам.

Доменико со своей стороны организовал с десяток бойцов, отобрал у кого-то алебарду и уже вывел из боя пару защитников замка.