Honoris causa - [8]

- А Эванс? Разве все, что вы делаете, не против грязнокровок?

- Ее история была действительно неплоха для агитации. Когда мы возьмем власть, грязнокровки не будут попадать в магический мир, притаскивая за собой кучу родственников-магглов, будет одно из двух: либо там, либо здесь. Но пока мы не у власти, хорошо бы, чтобы так называемые магглорожденные разрывали связи или уходили добровольно. Тогда готовилась серия материалов, Эванс отлично подходила. И я бы взял их в организацию: чтобы было понятно, чем отличаются грязнокровки, надо пару штук держать перед глазами. Я знаю, что ты думаешь, сам думаю примерно то же: девочка ведется на флер популярности, браваду, весельчаков. Здесь у нее был бы хороший выбор, мы бы поиграли. Или вернул бы ее тому, кому она нужна - за особые заслуги, - тут я понимаю, что он все про Снейпа знает, - жаль, что Поттеры сорвались с крючка.

Мне не кажется, что он прав. Джеймс мог быть довольно жестоким с теми, кто его злил, Снейп злил его чрезвычайно. Но он не стал бы делать то же самое по приказу. С приказами у него вообще были большие проблемы, даже Дамблдор был ему не указ, все и всегда надо было сделать по-своему. Дамблдор это терпел, уж не знаю, почему, а вот реакцию Темного Лорда на его проделки прекрасно представляю - в Организации таких, как Поттер, не было. Может, у Лорда свои секреты, потому что его люди, в принципе, не выглядели послушными мальчиками, может, его бойцы либо приспосабливались беспрекословно исполнять приказы, либо исчезали. Тогда Поттера ждало второе.

С Лили тоже не все так просто, как ему показалось. Теперь я точно знал, что, если девушка говорит: «С тобой - никогда», означает это нечто противоположное в девяноста девяти случаях из ста. Школьником я этого не понимал, приняв ее слова за чистую монету. Эванс была первой, кто показал мне такой фокус. Она не меняла свой выбор, как флюгер на вершине холма, ее единственным был Джеймс Поттер.

* * *

Организации очень разные, разное отношение друг к другу, разное отношение к руководителю. Люди Лорда более дружные, нет, не то слово, они спорят и ссорятся, но больше доверяют друг другу. Иногда говорят такое, и про Лорда тоже, что я передаю содержание с некоторой неохотой и опаской - они вызывают во мне невольную симпатию. Я думаю, они будут наказаны, он очень жесток с ними, но нет, моя информация не производит никакого эффекта.

- Так должно быть, Питер. Если ты читал хоть одну книжку о захвате власти, то знаешь, что победитель немедленно окружает себя ритуалами. Сейчас это особенно важно, они должны бояться меня, чтобы ни у кого голова не закружилась после победы. А друг с другом пусть выпускают пар, до тех пор, пока я нахожу состояние дел удовлетворительным.

- У нас не так.

- У нас? - его голос умеет мгновенно становиться хлестким и бить как плеть, теперь я знаю, что хотя бы иногда это игра. Но я действительно путаюсь, кого мне называть «нашими», и, поскольку ошибка в Ордене обойдется гораздо дороже, называю «нашими» всегда людей Дамблдора.

- У нас, - делаю на последнем слове ударение, - никогда не обсуждают действий лидера, почти никогда не обсуждают друг друга.

- И дистанции нет?

Я задумываюсь. Дистанция между мной и Дамблдором огромна, другие ближе, но все равно его окружает ореол почтения. К Лорду может приблизиться любой. Да, ритуалы, но они разрешают. Шагаю ближе, опускаюсь на колено, поднимаю и целую край мантии.

- Больше, чем эта.

Он насмешливо смотрит сверху вниз.

- Будешь должен так делать, если провалишься в Ордене. Будешь тогда у нас, как все.

Я не хочу быть как все. Хочу сказать, что буду драться когтями за то место, которое у меня сейчас, не на коленях - рядом. Тут же понимаю, что они, во всяком случае, старая гвардия, этого не потерпят, мне с ними не справиться, и он не будет обижать их ради меня, когда я стану бесполезен. Они не считают меня ровней, потому что Лорд так и не поставил мне метку, сказал, что это слишком опасно, Дамблдор может учуять. Но им все равно, почему, я - не ближний круг, и точка. Каждому по труду. Кажется, эту фразу я слышал от кого-то из них, и не в самом лучшем смысле. Кажется, от Долохова - это первый в Организации, кто узнал обо мне, именно он готовит операции, именно ему я теперь рассказываю, что узнал, а он корректирует мне задачи на будущее. Главного секрета - как именно я получаю информацию - он не знает. Постепенно ко мне получают доступ многие из верхушки. Сначала они презрительно кривятся, глядя на меня, но то, что я могу узнать практически все, о чем меня ни попросят, заставляет постепенно убрать усмешки. Впрочем, иллюзий я не питаю, они видят во мне переносчика информации, осторожного и успешного пока, но еще - предателя. Я знаю, насколько они небрезгливы в самой грязной работе, но ко мне никто не приближается и не прикасается, и это почему-то задевает.

Свои и чужие. Почему я называю нашими одних, а работаю на других? Запах победителей и запах побежденных. Или это не запах, а манера двигаться? Я обращаю внимание на вещи, которые, кажется, обычные люди не видят и не придают им значения. Лорд становится все более порывистым, энергичным, Дамблдор - все более рассеянным, как будто погруженным в воду, настолько его движения потеряли резкость, раньше он таким не был. Нет, все-таки запах, его вкус одинаков для всех живых существ, для крыс и людей - точно. Но от крысы-победителя пахнет кровью: чужой и чуть-чуть - своей, потому что даже победитель всегда до крови искусан. Волшебники так пахнуть не могут, почему я его чувствую? Ведь заклинания бескровны, даже смертельное. Впрочем, слышал обрывки истории о том, почему Снейпа взяли, не дав даже окончить школу - он принес Лорду новое убийственное заклинание, очень кровавое как раз. Лорд сказал, что это - слишком по-маггловски, но ради такого простит происхождение. Может быть, Пожиратели Смерти теперь пользуются им?