Homo Incognitus: Автокатастрофа. Высотка. Бетонный остров - [28]
В бардачке под помятой приборной панелью лежали пыльные замшевые женские перчатки. Представляла ли загримированная актриса, сидя в машине, жертву настоящей аварии – домохозяйку из пригорода или, скажем, стюардессу «Эйр Франс»? Подражала ли инстинктивно позе израненной женщины, преломляя в своей величественной личности травмы обычной аварии, подлежащие скорому забвению пятна крови и швы? Она сидела в поврежденной машине, как божество на алтаре, политом кровью какого-то бедняги из ее паствы. Даже стоя за спиной звукооператора, в двадцати футах от машины, я видел, как уникальные очертания фигуры и личности актрисы меняют искореженный автомобиль. Левую ногу она поставила на землю; стойка двери изгибалась сама и изгибала приборную доску, чтобы не задеть колено – словно вся машина почтительно деформировалась вокруг женского тела.
Звукооператор развернулся на каблуках, зацепив мой локоть микрофоном на штативе. Пока он извинялся, на меня наткнулся привратник в форме. На противоположном углу выстроенного для натурной съемки перекрестка разгорелась перебранка. Молодой американец – ассистент продюсера – нападал на черноволосого мужчину в кожаной куртке и пытался отнять камеру. Солнце блеснуло на линзе трансфокатора, и я узнал Воэна. Опираясь на крышу второго «Ситроена», он уставился на продюсера и прикрывал камеру рукой в шрамах. Рядом, на капоте машины, сидел Сигрейв. Его обесцвеченные волосы были собраны в пучок на макушке, а поверх джинсов он надел женскую светло-коричневую замшевую куртку. Под красным свитером с высоким воротником хорошо набитый бюстгальтер образовывал контуры больших грудей.
Сигрейв был уже загримирован под актрису; тени и густой слой пудры затемнили его бледную кожу. Опрятная женская маска напоминала кошмарную пародию, куда более зловещую, чем все косметические раны, нанесенные сейчас на лицо актрисы. Я понял так, что Сигрейв в парике поверх блондинистых волос и в одежде, как у актрисы, поведет невредимый «Ситроен» навстречу столкновению с третьей машиной, в которой будет манекен любовника актрисы.
Сигрейв, наблюдающий за Воэном из-под своей жуткой маски, выглядел так, словно уже пострадал в столкновении. С накрашенными губами, он напоминал пожилого трансвестита, застигнутого пьяным в будуаре, и хмуро смотрел на Воэна, будто тот заставлял его каждый день наряжаться в такую пародию на актрису.
Воэн договорился с ассистентом продюсера и охранником, и камеру отдавать не пришлось. Он дал Сигрейву сигнал и бочком двинулся к производственному отделу. Когда я подошел, Воэн поманил меня, включая в ближний круг.
Забытый Сигрейв сидел в «Ситроене», похожий на безумную ведьму.
– С ним все в порядке? Нужно было его сфотографировать.
– Я сфотографировал – само собой.
– Он в состоянии вести машину?
– Пока она едет по прямой.
– Воэн, отведите беднягу к врачу.
– Это все испортит. Да и времени нет. Хелен Ремингтон его осматривала. – Воэн отвернулся от съемочной площадки. – Она поступает в Лабораторию дорожных исследований. На этой неделе там день открытых дверей – пойдем все вместе.
– Обойдусь без подобных развлечений.
– Нет, Баллард, это важно для телецикла.
Он зашагал к автостоянке.
Выдумка и реальность, которые переплелись в грустной, но зловещей фигуре Сигрейва, загримированного под киноактрису, стояли перед моими глазами весь вечер. И даже повлияли на мой разговор с приехавшей за мной Кэтрин.
Она мило болтала с Ренатой, но вскоре ее отвлекли цветные фотографии на стенах: детали изготовленных на заказ спортивных автомобилей и люксовых седанов, появлявшихся в наших рекламных роликах. Изображения «плавников» над задними крыльями и решеток радиатора, панелей кузова и козырьков лобового стекла, раскрашенных в живые пастельные и акриловые тона, словно заворожили Кэтрин. Ее доброе отношение к Ренате удивило меня. Я проводил ее в монтажную, где два молодых редактора работали над черновым вариантом. Видимо, Кэтрин признала, что в таком визуальном контексте то или иное единение между Ренатой и мной было неизбежно; и если бы она сама осталась здесь, работая среди контурных фотографий и чертежей автомобильных крыльев, у нее самой возникла бы сексуальная связь – и не только с двумя молодыми редакторами, но и с Ренатой.
День она провела в Лондоне. В машине оказалось, что ее запястья излучают палитру ароматов. Первое, что поразило меня в Кэтрин, – ее незапятнанная чистота; она будто бы проверяла каждый квадратный сантиметр кожи, проветривала отдельно каждую пору. Иногда ее фарфоровое личико, безупречный макияж, как у модели, наводили меня на подозрения, что вся она – шарада. Я пытался представить, какое детство могло сотворить эту прекрасную молодую женщину, идеальное творение Энгра.
Ее пассивность, полное принятие любой ситуации больше всего влекли меня к Кэтрин. В дни наших первых половых актов в безымянных спальнях аэропортовских отелей я нарочно исследовал каждое отверстие ее тела, какое мог найти: водил пальцами по деснам в надежде отыскать хоть крохотный кусочек застрявшей в зубах телятины, совал язык в ухо в надежде уловить хоть намек на ушную серу, изучал ноздри и пупок, а потом уже – влагалище и анус. Приходилось засовывать указательный палец на всю глубину, чтобы извлечь хоть тонкий запах каловых масс, и чтобы под ногтем появилась тонкая коричневая каемка.
Три сценария Апокалипсиса от Дж. Г. Балларда. Картина первая. Экологическая катастрофа приводит к глобальному потеплению. Мир затоплен водой. Первобытные рептилии и гигантские растения, как тысячи лет назад, восходят на сцену Истории. Голос Разума умолкает под напором инстинктов. Или так – моря покрываются пленкой, не пропускающей воду. Дожди прекращаются, и лицо планеты опаляет жестокая Засуха. И третий сценарий. Прозрачные колючие кристаллы покрывают поверхность Земли, обещая не то новый ледниковый период, не то невиданную доселе эволюцию жизни.
Сорок этажей, тысяча квартир, две тысячи жильцов — это и есть высотка, одна из пяти запланированных в новом жилом комплексе в Лондоне. Полная самообеспеченность, включая торговый центр, салон-парикмахерскую, два плавательных бассейна, спортивный зал и начальную школу для детей — несомненно, это образец будущего, новая социальная структура, дивный новый мир…Вот только начинается что-то неладное — с электричеством, с лифтами, с мусоропроводом… Кто виноват? Виноваты другие — те, кто сверху, те, кто снизу.
Один из самых сильных романов Джеймса Болларда, заслужившего репутацию тонкого стилиста и психолога. Герой, запертый в собственном доме, обнаруживает множество своих фантомов, с небольшой задержкой совершающих все его действия.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Этот номер журнала посвящен 100-летию со дня рождения Владимира Ильича Ленина.На 1-й странице обложки — рисунок А. ГУСЕВА к повести П. Губанова «Кочегар Джим Гармлей».На 2-й странице обложки — рисунок Б. ДОЛЯ к рассказу С. Гагарина «Горит небо».На 3-й странице обложки — рисунок П. ПАВЛИНОВА к повести Э. Корпачева «Мы идем по Африке».
Зелено-голубая планета очень напоминала Землю, но можно было предположить, что ее флора и фауна таят немало сюрпризов. На очень похожей на Землю планете космолингвист встретил множество человекоподобных аборигенов. Аборигены очень шумны и любопытны. Они тут же принялись раскручивать и развинчивать корабль, бегать вокруг, кидаться палками и камнями. А один из аборигенов лингвисту кого-то напоминал…
Брайтона Мэйна обвиняют в убийстве. Все факты против него. Брайтон же утверждает, что он невиновен — но что значат его слова для присяжных? Остается только одна надежда — на новое чудо техники, машину ЭС — электронного судью.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.
Условия на поверхности нашего спутника малопригодны для жизни, но возможно жизнь существует в лунных пещерах? Проверить это решил биолог Роман Александрович...
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.
Гарри Гаррисон (1925–2012) – американский писатель-фантаст, художник, иллюстратор. Популярность пришла к нему с первых же романов, позже развернувшихся в циклы: «Неукротимая планета» (1960) и «Крыса из нержавеющей стали» (1961). Сотрудничал со многими известными художниками, писателями, популяризаторами науки, например, с Уолли Вудом, Джимом Барнсом, Гордоном Диксоном, Робертом Шекли, Марвином Минским. «Спасательная шлюпка». Межзвездный лайнер альбенаретцев терпит бедствие. Горстка выживших заперта в спасательной шлюпке.
Созданный под редакцией Джона Джозефа Адамса и Хью Хауи – опытнейших составителей фантастических антологий, Триптих Апокалипсиса представляет собой серию из трех сборников апокалиптической фантастики.«Хаос на пороге» фокусируется на событиях, предшествующих массовой катастрофе, когда лишь единицы предчувствовали грядущий коллапс. «Царствие хаоса» обрушивает на человечество мощные удары, практически не оставляющие выбора ни странам, ни отдельным людям. «Хаос: отступление?» изображает участь человечества после Апокалипсиса.В этом сборнике вашему вниманию представлены 22 новые, ранее не публиковавшиеся истории, вышедшие из-под пера Паоло Бачигалупи, Тананарив Дью, Ненси Кресс, Кена Лю и многих других мастеров современной фантастической прозы.
Филип Хосе Фармер (1918–2009) – американский писатель-фантаст, визитной карточкой которого стали эпатаж и приверженность к авантюрно-фантастическим сюжетам. Его «Любовники» были отвергнуты рядом крупных издательств, в том числе знаменитым Джоном У. Кемпбеллом, редактором «Удивительной научной фантастики», однако читатели встретили творение молодого автора с восторгом, свидетельство чему – «Хьюго»-1953, «самому многообещающему новому автору». В последующие годы Фармер упрочил свою репутацию бунтаря и мечтателя.
Кен Лю – автор и переводчик, а также юрист и программист. Его произведения появлялись в таких журналах, как «The Magazine of Fantasy & Science Fiction», «Asimov’s», «Analog», «Clarkesworld» и т. д., а также публиковались в престижных антологиях «Year’s Best SF», «The Best Science Fiction» и «Fantasy of the Year». Обладатель премий «Хьюго», «Небьюла» и «World Fantasy Award». Живет с семьей возле Бостона.Рассказ опубликован в сборнике «Хаос на пороге».