Холодный огонь - [7]

– Мисс, вы ждали вашего брата вчера?

Женщина замотала головой.

– Почему?

Она несколько раз судорожно вздохнула, и Бреннон придвинул к ней чашку.

– Он говорил перед уходом… – прошептала мисс Тайн и сделала несколько глоточков, – что понесет крест в починку… Я… Я думала… Он, если задерживался допоздна, спал на кушетке в кабинете… Я и решила… – У нее вырвалось короткое рыдание. – Он только не послал сегодня за булочками! Я всегда пекла ему булочки, а он посылал за ними, а сегодня не послал! – Мисс Тайн зашлась в горьком плаче.

«Вот свинья», – подумал Бреннон о епископе Уитби. Рукоположенному борову и в голову не пришло ни поискать отца Тайна, ни послать к его сестре служку.

– А я жду, жду… – шептала женщина. – Все жду и жду…

– Какой дорогой ваш брат обычно ходил из собора домой?

– Он брал кэб, – с трудом выговорила она. – Я и не знаю…

– Он заезжал куда-нибудь по дороге, покупал что-нибудь?

– Газеты, сэр, и любил печенье в лавке Брайтов…

Бреннон усадил мисс Тайн в кэб и сунул ей свою визитку, но едва ли женщина поняла, что ей дают. Комиссар проводил кэб долгим взглядом, размышляя о высокопоставленных чинах, но поскольку эти мысли никогда не были радостными, отбросил их. Следовало как можно скорее установить личности прочих погибших и выяснить, в какой точке они все могли пересечься.

Консультант нашелся на заднем дворе. Бреннон поежился: даже он зимой не выходил без пальто, сюртука и шарфа, а Лонгсдейл был без верхней одежды и не морщился. Он при помощи лупы изучал тела, а пес обнюхивал ледяные глыбы.

– Я могу их растопить.

– Покойников? – обрадовался комиссар. – Но Кеннеди боится, что это повредит трупы.

– Я знаю. – Лонгсдейл постучал пальцем по глыбе. – Я взял пробы льда. Как только в моем доме оборудуют лабораторию, я проведу опыты и определю наиболее безопасный способ…

– А! Выбрали дом восемьдесят шесть?

Консультант вздрогнул и уставился на Бреннона:

– Как вы узнали?!

– Увидел телеги и вашего дворецкого.

Лицо Лонгсдейла разочарованно вытянулось, как у ребенка, которому не показали фокус.

– Я-то думал…

– Что вы думали? – заинтересовался Натан, впервые обнаруживший в консультанте какую-то человеческую реакцию.

– Я думал, что раз вы рыжий и родились в воскресенье, которое пришлось на первое мая…

– У меня нет дурного ока, и третьим глазом я тоже ничего не пронзаю! – рявкнул комиссар, которого с детства допекали этим все соседские кумушки.

Лонгсдейл разочарованно вздохнул и потерял к Бреннону интерес. Пес тихо фыркнул.

– Что с черепом? – буркнул комиссар.

– Мистер Кеннеди наносит на него метки. Эта научная дисциплина еще только развивается, мы должны будем сами высчитать объем тканей…

– Короче!

– Уйдет дня три-четыре.

– Где вы будете этим заниматься?

– У себя, конечно, – отозвался Лонгсдейл. – Ваша лаборатория слишком скудно и примитивно оборудована. Рейден как раз должен закончить с перевозкой.

Комиссар обиженно засопел. К счастью, его отвлек дежурный с сообщением о том, что шеф ждет Бреннона у себя.

«Рейден», – размышлял Бреннон, поднимаясь к начальству. Комиссар отличался исключительной памятью на лица, но как ни старался, так и не смог вспомнить лицо дворецкого. Даже цвет глаз стерся из памяти. И это чувство было исключительно неприятным. Почти таким же неприятным, как воспоминание о суеверных бабках, уверявших его отца, что раз ребенок мало того что родился в майское воскресенье, так еще и рыжим, то он уж точно подменыш!

– Бреннон! – возопил шеф, едва комиссар прикрыл дверь. – Вы снова ходили в собор!

– Да, сэр.

– Каждый раз, каждый, как вы туда суетесь, епископ строчит мэру жалобу на произвол мирских властей! Что вы с ним опять сделали?

– Я искал нашу жертву, сэр.

– Нашли?

– О да. Отец Джозеф Тайн. – Натан бегло описал трагическую судьбу священника. – Поэтому, сэр, я намерен допросить всех попов, которые имели дело с Тайном, и всех, кто мог видеть его в последний вечер. Едва ли наши жертвы посещали один клуб и вряд ли встречались в одних домах. Единственное, что их связывает, – место смерти и дорога, которой они туда добрались. Надо выяснить, где они были в ночь убийства. Если найдем совпадение – ухватим первый след.

Бройд задумчиво пригладил пышные усы.

– А что, если они умерли на озере?

– Но как-то же они туда добрались? Отец Тайн вообще должен был направляться в прямо противоположную от Уира сторону – к ювелирной лавке ван Шпеера. Но не направился.

– Гм… Гм-м-м…

– Кой черт понес его к озеру на ночь глядя? Первая жертва, над черепом которой сейчас издевается Кеннеди, вообще была одета в полудомашнюю одежду. Уир промерз на ярд в глубину, а этот тип шлялся там в одном жилете и тапочках.

– Думаете, он выскочил из дома потому, что его что-то позвало?

– Черт его знает, сэр, – угрюмо отозвался Бреннон. – Пьянчугу его же белая горячка может позвать куда угодно. Но как знать, вдруг и от консультанта будет толк.

– Мне казалось, вы скептично настроены…

– Да, сэр. Но меня удивляет крест.

– А что с ним?

– Тайн нес его к ювелиру, в починку. А умер с крестом в кулаке, прижатым к груди. Зачем он достал святой символ? Хотел отмахаться от убийцы этой цацкой?

– Бреннон! Вы все же полагаете… м-да…