Холодные шесть тысяч - [66]

Он заболтал Лайла. Он сообщил: «Я — адвокат Уэйна-младшего». Лайла это повеселило. Лайл заметил: «Дуайту ты никогда не нравился».

Литтел просмотрел свои записи. В комнате стоял холод. От его дыхания поднимался пар и запотевали стекла. Вошли Боб Гилстрэп и Дуайт Холли. Развалились на стульях.

Холли потянулся. Раздвинулись полы плаща. Блеснула вороненая сталь револьвера сорок пятого калибра.

— А ты постарел, Уорд. Эти шрамы делают тебя старше.

— Это — нелегкий опыт, Дуайт.

— Некоторых только опыт и учит. Надеюсь, ты из таких.

Литтел улыбнулся:

— Давайте обсудим Уэйна Тедроу-младшего.

Холли почесал шею:

— Да придурок. Такой же заносчивый, как папаша, но совершенно лишен его шарма.

Гилстрэп зажег сигарету:

— Они очень разные. Но я никогда не понимал ни того, ни другого.

Холли скрестил руки на груди:

— Между ним и Дерфи что-то произошло. Где и когда, не знаю.

Гилстрэп кивнул:

— Меня тоже пугает это подозрение.

С глухим звуком заработало отопление. Стало ощутимо теплее. Холли сухо откашлялся.

— Пацан меня не только обругал, но и заразил.

Гилстрэп немедленно отреагировал:

— Переживешь.

Холли сказал:

— Давайте начистоту. По-видимому, я — единственный, кто не хочет замять дело.

— Вашей конторе он ничем не навредил.

— Черт, он навредил мне.

В комнате ощутимо потеплело. Холли снял плащ.

— Скажи что-нибудь, Уорд. Не испытывай мое терпение.

Литтел раскрыл свой дипломат. Извлек оттуда номер лос-анджелесской «Сан». Атам — заголовок, набранный сороковым кеглем, и подзаголовок — шестнадцатым:

ЗА ТРОЙНОЕ УБИЙСТВО ЗАДЕРЖАН СОТРУДНИК ПОЛИЦИИ. СУЩЕСТВУЕТ ОПАСНОСТЬ АКЦИЙ ГРАЖДАНСКОГО ПРОТЕСТА.

Ассоциация содействия прогрессу цветного населения: «Убийства чернокожих — яркий пример того, что в Лас-Вегасе действительно имеет место расизм».

Гилстрэп сказал:

— Т-твою мать.

Холли рассмеялся:

— Громкие слова и цветистая чепуха. Стоит им взять в руки словарь, и они начинают думать, что правят миром.

Литтел постучал пальцами по газете:

— Не вижу нигде твоего имени, Дуайт. Это благословение — или проклятие?

Холли поднялся:

— Я вижу, к чему все идет. И если это случится, лично пойду к министру юстиции. Ущемление гражданских прав и попытки помешать осуществлению правосудия. Сам я буду выглядеть не лучшим образом, вы и подавно, а пацана посадят.

Отопление снова вырубилось. В комнате похолодало. Холли вышел.

Гилстрэп сказал:

— А ведь этот козел так и сделает.

— Не думаю. У них с Уэйном-старшим слишком общее прошлое.

— Дуайту нет дела до прошлого. Дуайт смотрит в будущее. Конечно, Уэйну-старшему это не понравится, и он пожалуется мистеру Гуверу, который, вероятнее всего, не станет ничего предпринимать — насколько мне известно, он питает слабость к нашему Дуайту.

Литтел перевернул страницу. Литтел свернул газету. Плохие новости и фото агентства «Ассошиэйтед пресс»: полицейские собаки, разгневанные негры, слезоточивый газ.

Гилстрэп вздохнул:

— Хорошо, я согласен сотрудничать.

— Хочет ли окружной прокурор заводить дело?

— Никто этого не хочет. Мы просто боимся, что все и так зашло слишком далеко.

— И?

— Есть два варианта развития событий. Первый — все замять и пережить коммунячьи истерики, а второй — возбудить дело и огрести по полной программе.

Литтел забарабанил пальцами по столу.

— Вашему управлению особенно достанется.

Гилстрэп принялся пускать колечки дыма:

— Мистер Литтел, вы пытаетесь мной манипулировать. А своих карт так и не раскрыли.

Литтел забарабанил пальцами по газете.

— Скажите мне, что Даллас вас не пугает. Что Уэйн-младший не допустил там ошибки, давшей Уэнделлу Дерфи мотив убить его. Что это не всплывет на суде. И что вы сами верите в то, что Уэйн не убивал Мейнарда Мура. Что не вы назначили премию за голову Дерфи и не вы платили Младшему шесть тысяч за то, чтобы он убил его. И что вы хотите, чтобы все это вскрылось — и что сам Уэйн захочет предать это огласке лишь для того, чтобы спустить свою жизнь в нужник.

Гилстрэп вцепился в пепельницу:

— Скажите мне, что далласское полицейское управление так просто от нас отстанет.

— Думаете, Уэйн-младший не позаботился о том, чтобы спрятать тело? Вдобавок любой коп, которому попадется Дерфи, сразу же прикончит его, тем самым устранив потенциального свидетеля, столь нужного далласским, — разве не так?

Гилстрэп треснул ладонью по столу:

— Скажите — как мы это сделаем?

Литтел постучал пальцами по газете:

— Я читал рапорты. Никакой четкой последовательности действий в них не прослеживается. Все, что есть, — четыре убийства за один вечер.

— Именно так.

— Доказательства можно подделать, чтобы все выглядело как самооборона. Тогда будет шанс избежать демонстраций протеста.

Гилстрэп вздохнул:

— Не хочу ходить в должниках у Уэйна-старшего.

Литтел заверил его:

— А вы и не будете.

Гилстрэп протянул руку.

Он разработал план. Позвонил Питу и посвятил его в этот план. Тот согласился. С одним условием:

— Я хочу видеть Линетт. Это я виноват. Я лажанулся в Далласе.

У Бадди Фрича имелись снимки из морга. Литтел просмотрел их. Дерфи ее изнасиловал. Выпустил ей кишки. И побрил лобок.

Он видел фотографии. Пристально их рассматривал. Намеренно пугал себя, мысленно приставив к телу Линетт голову Джейн. Он отправил Питу пропуск в морг. Пит сказал, что встречался с Уэйном-младшим и тот передал ему досье.