Холодное солнце - [5]
Глава 2
Патель прочел в путеводителе: «Карнатака, словно экзотический коктейль, вбирает в себя все особенности Индии». Наверняка эти слова несли какой-то смысл, но их значение ускользало от него. Всему виной похмелье, чувство вины, бессонница, брошенное через плечо «пока» от Сары – все по заслугам. Чего нельзя было сказать об утренней беготне за министром.
Голос из громкоговорителя объявил:
– Пассажиров рейса Би-эй-сто тридцать четыре приглашают пройти на посадку.
«Приглашают пройти на посадку, – повторил про себя Патель. – А нельзя просто…»
В левую ногу врезался резвый малыш. Сержант поднял его и поставил на ноги. Карапуз что-то невнятно загулил; его мама, словно в оправдание, закатила красные от недосыпа глаза и потащила визгливое чадо к выходу на посадку. Их попутчики еще не подозревали, что их ждало. Патель отложил один путеводитель и взял с полки другой. Взглянул на очередь, оценивая, успеет ли добежать до аптеки и взять флакон «Ино».
– Вот он.
Патель обернулся. Прямо на него указывал рукой тип в белой рубашке с синими эполетами. У бедра потрескивала рация. Охрана аэропорта. Ну, что еще?.. Затем Патель увидел позади него запыхавшегося суетливого франта. В сопровождении еще двух персон в черных костюмах и темных очках, с динамиками в ушах.
– Министр Голдблум, не застал вас утром…
Министр иностранных дел Алекс Голдблум вскинул руки.
– Никак не мог отлучиться. Надеялся перехватить вас здесь. – У него зажужжал телефон. Голдблум взглянул на дисплей, поднял палец. – Извините, одну минуту…
Патель подавил нарастающее раздражение и понес путеводитель на кассу. Он явился в офис Голдблума точно к восьми – только чтобы выяснить, что министр находится на совещании организационного комитета «Большой семерки» в другой части города. Секретарь позвонила министру на мобильный, и Пателю пришлось выпрашивать патрульную машину, чтобы перехватить Голдблума за несколько минут до начала заседания. Под синей мигалкой его промчали по чу́дному лондонскому трафику. Далее он протолкался сквозь толпу протестующих, разодетых в вязаные шапки и радужные брюки, и вошел в здание, где министр Голдблум и его зарубежные коллеги отсиживались с прошлого вечера. До саммита «Большой семерки» оставались считаные дни.
Еще полтора часа Патель просидел в шумном холле, в обществе пестрых диванов и постеров. Мимо него сновали стройные строгого вида секретарши с кипами распечаток. Сосредоточенные молодые люди в очках – несомненно, инвесторы всевозможных хедж-фондов. Вряд ли Голдблум собирался этим утром в одиночку спасать капитализм. Кто угодно в здравом уме сказал бы, что уголовное расследование имело приоритет над любой сделкой, которые он проворачивал здесь. Тем более что именно Голдблум требовал вмешательства Скотленд-Ярда. Но министр так и не появился, так что Патель уехал, чтобы успеть на самолет.
И вот сержант уже расплачивался у кассы, а Голдблум все стоял рядом с ним и что-то бормотал в телефон. Патель забрал сдачу и спрятал путеводитель во внутренний карман. Министр как раз закончил разговор.
– Мы можем поговорить на ходу?
До выхода на посадку еще следовало дойти. Можно было выкроить немного времени. В самый раз. Они миновали бутики «Аксешорайз» и «Коста».
– Знаете ли… – начал Голдблум.
Патель заметил отдел «Бутс» и вспомнил про «Ино». Он поставил на пол тяжелый кейс «Биллингхэм», набитый материалами по индийскому делу – его ручная кладь, – встретился взглядом с одним из «телков» Голдблума, кивнул на кейс и направился к аптеке. Министр продолжал говорить у него под боком, как если б они вышли на вечернюю прогулку.
– Мне хотелось отправить в Индию опытного человека, такого, который уже распутывал серьезные дела, чтобы взял расследование на себя. Ну и закатил же я скандал в Министерстве внутренних дел! И все-таки я обязан этой дамочке своим левым яичком за то, что вообще получил зеленый свет.
Патель слушал и попутно оглядывал полки в поисках «Ино».
– Жаль вас разочаровывать…
Голдблум издал смешок.
– Скиннер убедил меня, что я должен отправить именно вас и никого больше,сержантПатель. Сказал, что вы у них на вес золота. – Он качнул головой.
В желудке у Пателя разгорался пожар. Он огляделся в поисках консультанта. Вряд ли возможно разобраться в политических хитросплетениях этого дела…
– Вон там, – Голдблум махнул рукой.
Пателю пришлось трижды выговорить «Ино», после чего найти изображение со смартфона и показать продавцу. Прыщавый подросток, ответственный за фармтовары, заявил, что у них такого не продается.
– Должно быть.
– Увы.
– Раньше я покупал его у вас.
Пацан хмуро покачал головой.
Чувство было такое, словно желудок поджаривается в адовых печах. Самое место для Скиннера. Мерзавец подхватил этот крест индийского правопорядка и возложил на его плечи. Ни инспектора, ни команды. Только он, Патель.
Один из телохранителей Голдблума стоял, прислонившись к автоматической двери, явно в нарушение правил безопасности. Наплечный ремень «Биллингхэма» оказался под его ботинком. Патель резко подхватил сумку, чем вывел агента из равновесия, и двинулся дальше. Времени до вылета оставалось все меньше.
«Место встречи изменить нельзя», бестселлер классиков российской литературы братьев Вайнеров об оперативных сотрудниках Московского уголовного розыска (МУРа) и их борьбе с преступниками, в особом представлении не нуждается. Эта легендарная книга (1975) стала событием в литературной жизни страны, покорив миллионы читателей, а снятый по ней телефильм (1979) обрел всенародную любовь многих поколений зрителей. Тема этического противостояния Жеглова и Шарапова, таких непохожих друг на друга напарников-соперников, актуальна и сегодня.
Всё бы ничего, но непоседа Анхен не хочет больше учить гимназисток рисованию. Как бы сестра-близнец Мари её не отговаривала – там душегубы, казнокрады и проходимцы, куда ты?! Ты ведь – барышня! – она всё же поступает на службу полицейским художником. В первый же день Анхен выезжает на дело. Убит директор той самой гимназии, где они с сестрой работали. Подозреваемых немного – жена и сын убитого. Мотив есть у каждого. Каждый что-то скрывает. Не стоит забывать, что Анхен из рода Ростоцких, и у неё дар видеть то, что другие не в силах.
«Жизнь прожить — не поле перейти», — гласит народная мудрость. Рытвины, ухабы, нелегкие объезды могут встретиться каждому. Готов ли ты к тому, чтобы преодолеть бездорожье? Эти и другие жизненные вопросы ставят перед читателем повести Юрия Ковалева «Выстрела он не услышал», «След на земле», «Конец волчьего логова».
Не всем известно, что и повседневная, обычная работа в органах внутренних дел — по сути дела непрерывный бой, но без выстрела. В документальной повести опытного офицера А. Гульянца справедливость этих слов подтверждается на каждой странице. Повесть предназначена для широкого круга читателей.
«За время своего пребывания в Лондоне блистательный принц Богемии Флоризель среди всех слоев общества снискал славу своей скромностью и взвешенной щедростью. Судя по тому, что было о нем известно (а известна была лишь малая часть его деяний), он был замечательным человеком. Невзирая на безмятежность нрава в обычных обстоятельствах и привычку, подобно землепашцу, философски относиться к этому миру, принц Флоризель не был лишен определенного влечения к жизни более авантюрной и эксцентричной, чем та, которая была уготована ему от рождения.