Холодное лето - [4]
Как ни удивительно, но именно к той поре относится мое (и других студийцев) радиовыступление — в спектакле «Профессор Полежаев», который транслировали по радио.
Играл я в том коллективе Гортензио в «Укрощении строптивой», Пятеркина в «Вассе Железновой», другие роли… Если быть откровенным, то поначалу я пошел туда не из особенной тяги к искусству, а из эгоистических соображений: те, кто участвовал в клубной самодеятельности, могли бесплатно ходить в ДК на фильмы и концерты. Но позже совершенно пленился человеческим обаянием и талантом Василия Васильевича, любое его указание старался выполнить, что называется, стремглав. Делал черную работу, строил и таскал декорации, получая от этого огромную радость.
Ходил и в другие кружки ДК — хоровой, изостудию, играл в оркестре на домре. Мне открывался совершенно неведомый мир, о котором раньше и не подозревал. Это было как дверь в какую-то иную, неведомую, чудесную жизнь, куда мне вдруг разрешили заглянуть.
Отношение мамы к моим увлечениям было уже совершенно иным, чем раньше. Она была довольна тем, что я почти расстался с улицей, где со мной часто случались огорчавшие ее приключения, а то и драки.
Василий Васильевич говорил нам о Пушкине, Шекспире, Достоевском, а я слушал и чувствовал, что лицо мое заливает краска: ведь я этих книг не читал. И когда Гуза, случалось, говорил: «А помните, в «Медном всаднике»… — я опускал голову и изображал глубокомыслие. А сам думал: только бы не спросил именно меня, только бы другие не догадались, как мало я знаю…
И я потянулся к книгам. Поначалу — из нежелания быть «белой вороной», из боязни быть разоблаченным в своей серости. Но очень скоро стал читать уже не из страха. Просто не мог оторваться.
Гуза иногда говорил:
— Растет будущий студент-вахтанговец.
Всерьез этих его слов я не принимал, объяснял их добрым отношением Василия Васильевича ко мне. Много лет спустя понял, как важны были для меня его одобрение и поддержка. Когда близкие верят в тебя, вслед за ними ты сам становишься способен сделать многое. Гуза был бескорыстно добрым человеком. Он искренне любил нас, водил на репетиции и спектакли в театр Вахтангова, потом подолгу разговаривал с нами о том, что мы видели.
Сам Анатолий Дмитриевич тоже обладал этим качеством своего первого наставника. «Однажды, — вспоминает Н. Ю. Каратаева, — он сказал мне: «Я хочу как Качалов. Был с ним такой случай. Подходит к двум актерам, говорит одному из них: «Вы вчера прекрасно играли в спектакле». Потом, чтобы не обидеть другого: «И вы — тоже!» А тот, другой, отвечает: «Василий Иванович, я в этом спектакле не занят!» — «Да? Но вот если бы были заняты, тоже сыграли бы превосходно!»
Видел, как репетировал Кутузова Б. В. Щукин. Смерть помешала Борису Васильевичу сыграть в этом спектакле. Роль Кутузова играл прекрасный актер Державин, отец актера нашего театра Михаила Державина.
Когда видел Рубена Николаевича Симонова в роли Дон Кихота и Горюнова в роли Санчо Пансы, немел от восторга. А тот же Симонов в спектакле «Много шума из ничего»! А Щукин в спектаклях «Человек с ружьем» и «Егор Булычов»! Забыть такое просто невозможно.
Десятый класс я заканчивал в вечерней школе, потому что поступил работать на 2-й подшипниковый завод, в ремонтную мастерскую. Надо было помогать семье. Мой мастер, Василий Иванович Захаров, запомнился мне тихим и застенчивым человеком. Помните фильм «Наш дом»? Так вот, Василий Иванович в какой-то степени — прообраз моего героя Ивана Ивановича Иванова. По крайней мере, работая над этой ролью, я старался подробнее вспомнить его манеру общения с людьми, характер, голос, походку… Учил он меня старательно, не торопясь, не раздражаясь, если я что-то не понимал. Он все умел в своем деле и все знал в нем до последней детали, но оставался неправдоподобно скромным. Настоящий мастер, с огромной внутренней культурой. На завод всегда приходил чисто выбритым, элегантно одетым, аккуратнейшим образом вешал костюм в личный шкаф. Не курил у рабочего места, хоть это и не запрещалось. Я не зря вспоминаю его в ряду моих учителей…
А потом началась война…
После ранения и госпиталя, где лечился месяцев пять, я вернулся я в Москву: был признан инвалидом.
Отца в Москве не было, он работал где-то на Урале. Там же работала и сестра.
Мама знала о моем приезде, но в тот день у нее была смена на заводе. Дома увидел на столе картошку, хлеб, в кульке лежали конфеты «подушечки». Я не стал садиться за стол, лишь умылся и ждал маму.
Потом мы сидели с мамой за столом, она все плакала, глядя на меня. Я закурил, и мама очень огорчилась.
— Ты куришь?
— Я и до войны курил.
— Молчал бы хоть…
Я пошел на завод. У станков стояли женщины и ребята-подростки… Мне в работе на заводе отказали из-за состояния здоровья. Сейчас я всматриваюсь в себя, в потертой гимнастерке, с сержантскими погонами, отправленного на инвалидную работу по охране Наркомата целлюлозно-бумажной промышленности (камень лежал на сердце от сознания своей неполноценности), и удивляюсь, что мне хотелось жить и казалось, что жизнь — совсем неплохая штука и многое еще впереди…
Однажды я зашел в заводской клуб, в котором раньше занимался в самодеятельности. Предложил создать концертную бригаду, чтобы выступать перед рабочими. Хорошо помню, как тепло, с какой благодарностью принимали на заводах наш маленький коллектив, состоящий из нескольких старушек, девушки и меня… А вскоре мы стали выступать и перед бойцами на фронте.
Антон Иванович Деникин — одна из важнейших и колоритных фигур отечественной истории. Отмеченный ярким полководческим талантом, он прожил нелегкую, полную драматизма жизнь, в которой отразилась сложная и противоречивая действительность России конца XIX и первой половины XX века. Его военная карьера повенчана с такими глобальными событиями, как Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны. Он изведал громкую славу побед и горечь поражений, тяготы эмиграции, скитаний за рубежом. В годы Второй мировой войны гитлеровцы склоняли генерала к сотрудничеству, но он ответил решительным отказом, ибо всю жизнь служил только России.Издание второе, дополненное и переработанное.Издательство и автор благодарят Государственный архив Российской Федерации за предоставленные к изданию фотоматериалы.Составитель фотоиллюстративного ряда Лидия Ивановна Петрушева.
Супруга самого молодого миллиардера в мире Марка Цукерберга – Присцилла Чан – наверняка может считаться одной из самых удачливых девушек в мире. Глядя на совместные фото пары, многие задаются вопросом: что же такого нашел Марк в своей институтской подруге? Но их союз еще раз доказывает, что доброта, участливость, внимание к окружающим и, главное, безоговорочная вера в своего мужчину куда ценнее растиражированной ненатуральной красоты. Чем же так привлекательна Присцилла Чан и почему все, кто знакомится с этой удивительной девушкой, непременно немного влюбляются в нее?
В этой книге историю своей исключительной жизни рассказывает легендарный Томи Лапид – популярнейший израильский журналист, драматург, телеведущий, руководитель крупнейшей газеты и Гостелерадио, министр юстиции, вице-премьер, лидер политической партии… Муж, отец и друг… В этой книге – его голос, его характер и его дух. Но написал ее сын Томи – Яир, сам известный журналист и телеведущий.Это очень личная история человека, спасшегося от Холокоста, обретшего новую родину и прожившего выдающуюся жизнь, и одновременно история становления Государства Израиль, свидетелем и самым активным участником которой был Томи Лапид.
Президентские выборы в Соединенных Штатах Америки всегда вызывают интерес. Но никогда результат не был столь ошеломительным. И весь мир пытается понять, что за человек сорок пятый президент Дональд Трамп?Трамп – символ перемен к лучшему для множества американцев, впавших в тоску и утративших надежду. А для всего мира его избрание – симптом кардинальных перемен в политической жизни Запада. Но чего от него ожидать? В новой книге Леонида Млечина – описание жизни и политический портрет нового хозяина Белого дома на фоне всей истории американского президентства.У Трампа руки развязаны.
Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.
Нонна Мордюкова - не просто великая актриса, она символ русской женщины, сильной, жесткой, принципиальной и в то же время мягкой, внимательной, наполненной всепоглощающей любовью и самопожертвованием. Она - наша, настоящая. Другой такой актрисы никогда не было и не будет. Ей удавалось все: драматические, характерные роли и великолепные комедийные персонажи. Она говорила: "В кино все стараются скорей заплакать. Да плакать легче всего, ты попробуй засмеяться, чтобы зрительный зал попадал от хохота!" Когда читаешь эту книгу, кажется, слышишь ее голос.
На сегодняшний день эта книга — самый полный сборник сочинений великолепного актера и поэта Валентина Гафта. В нее вошли как известные стихотворения и эпиграммы, так и новые, никогда не публиковавшиеся, в частности, поэтические циклы «Красные фонари» и «Локарно».
Народный артист СССР Лев Константинович Дуров – блистательный рассказчик, его байки славятся не только в театральном мире, но и давно уже завоевали поистине всенародную любовь.Данная книга – наиболее полный сборник баек от Дурова.
Роман-детектив, написанный знаменитым актером, с кинематографической точностью представляет героев на изломах Эпохи.«Кинематограф, театральное действо проглядывают сквозь строки романа. Близко к сценарному построению текста, сжато и точно выписаны характеры. Действие развивается поразительно быстро, но без спешки, что дает возможность следить за приключениями героев этого „детектива“.Кавычки, в которые взято слово, обозначающее жанр… Уместны они? И да, и нет. К месту они потому, что детектив — верно найденная форма повествования.