Холодная закуска - [3]
Хотя не просто кто попало. Я желала отомстить. Месть была бы моим утешением. Я хотела добраться до тех, кто сотворил такое со мной. Джон? Нет. Он и так достаточно пострадал. Мой бедный Абеляр. Он был трус, вот и все, и отчаянно пытался спасти собственную шкуру. Я ведь любила его когда-то и не могла этого забыть.
Но мне бы понравился шанс сотворить что-нибудь с его адвокатом. И с жеманной сплетницей, вовлекшей меня во все это. И с моим беспечный защитником, которая позволила всему этому произойти. И с судьей. Да, прежде всего судья Арнольд Джейсон был тем самым, которого я по-настоящему хотела видеть страдающим. У меня была прорва жестоких, ребяческих фантазий о том, что бы я сделала с ним, если б выпал шанс…
Я понимала, что все это маловероятно. Я понимала, что мои фантазии о расплате должны остаться лишь фантазиями. И даже они начали слабеть под смягчающим влиянием гормонов, когда моя беременность прогрессировала и хотя в этом можно и сомневаться — от профессионального умения советчицы Кармен.
Потихоньку появились новые фантазии и заняли место предыдущих. Сны наяву о материнстве. Этот ребенок, вместо безликого «нерожденного», стал в моих фантазиях сыном или дочерью Джона. Хотя мы не могли быть вместе, мне всегда хотелось от него ребенка…
Иногда я страшилась самой себя.
И все-таки, с другой стороны, почему я не должна иметь ребенка — этого ребенка? Что с того, что я его не выбирала? — сама идея такого выбора это весьма новомодная штука, материнский инстинкт (а именно его я чувствовала) гораздо более древен. Ребенок был во мне, а это делало его моим. Я начала ненавидеть идею потерять его. Мысль о том, чтобы вручить моего ребенка каким-то чужакам казалась бо́льшим наказанием, чем сама беременность. Нравится это или нет, но я становилась матерью.
Но если я дойду до того, чтобы такое сотворить, я знала, что хочу пойти на это с открытыми глазами. Моя новая работа — ввод сырых данных, представьте себе! — оставляла мне слишком много времени для фантазий. Я решила использовать это время наилучшим образом. Я стала исследовать происхождение своего ребенка. Я пообещала себе, что если ребенок внутри меня происходит от кого-то слишком уж очевидно страшного и нездорового, я откажусь от него, не желая растить тикающую генетическую замедленную бомбу.
Я была уверена, что подробности происхождения всех нерожденных должны содержаться где-нибудь в каком-то файле. По крайней мере их матери могут быть идентифицированы на случай, если они захотят вернуться и потребовать своих нерожденных детей, когда улучшиться их положение (такое иногда случалось).
Конечно, я не имела никаких прав на подобную информацию. Доступ к ней мог быть только незаконным.
Неправда, что наказание удерживает от дальнейших преступлений. Мой предшествующий опыт общения с законом просто сделал меня гораздо более осторожной, чтобы не попасться на этот раз.
Не заняло много времени найти имя генетической матери моего ребенка. Ее звали Челси Мотт. Никакой информации об отце.
Я начала поиск по имени Челси Мотт. И была поражена количеством полученных ссылок, но еще больше меня поразило то, куда они вели.
Я сидела и смотрела на экран своего компьютера, чувствуя, словно вся жизнь из моего тела уходит в одном долгом выдохе.
Челси Мотт была студенткой юридического колледжа. Два года назад она работала интерном на судью Арнольда Джейсона. Она работала на него с июня по август. В октябре она явилась на удаление беременности. Многозначительно, что хотя она училась в юридическом колледже в другом штате, но на удаление она вернулась сюда — в родной штат судьи Арнольд Джейсона.
Моя месть была вручена мне на тарелочке с золотой каемочкой.
Когда при первых схватках я появилась в госпитале, меня дожидалась адвоката с бумагами для подписания.
Кармен — а я попросила ее прийти в качестве моей дуэньи, чтобы помочь при болях и уладить все вмешательства — потребовала от нее убраться.
— Это сделает процедуру гораздо легче, — объяснила адвоката с милой улыбкой. — Ребенка смогут забрать сразу после…
— Никто не заберет моего ребенка, — возразила я. — Я оставлю ее — или его…
— Но вы же не можете! Все уже устроено, родители здесь.
Должно быть, кто-то из работников госпиталя позвонил им, как только я сообщила, что еду. Прежде чем я смогла ответить, очередная схватка заставила меня задохнуться и согнуться пополам.
— Убирайтесь, — сказала адвокате Кармен. — Или я позову кого-нибудь, кто вас вышвырнет.
— Я вернусь, — пообещала адвоката.
И, конечно, вернулась. Но не смогла заставить меня подписать ее бумаги — да и никто не смог бы. А без моего согласия никто не мог адоптировать моего ребенка. Я родила его, и он был мой как в соответствии с законом природы, так и с законом людским. По крайней мере, мой он был более чем чей-то еще, за исключением Челси Мотт, но ведь не мисс Челси пыталась отобрать его у меня.
Кармен видела, как судья Арнольд Джейсон с женой совещались с адвокатшей прямо на ступеньках госпиталя. И для нее это был момент истины. Мне кажется, что до этого момента она думала, что у меня паранойя относительно судьи Джейсона и что мой «преступный склад ума» не дает мне признать справедливость наказания, которое он вчинил совершенно незаинтересованно.
Некогда, в незапамятные времена Земля отправила своих детей колонизировать другие планеты.Один из кораблей землян совершил вынужденную посадку в мире, почти целиком покрытом водой. Колонистам пришлось расселиться по множеству островков, объединенных в причудливые архипелаги, и вступить в схватку с опасными тварями, обитающими в океане. И тогда из корпуса погибшего корабля люди нарезали крылья…Прошли века и века. Но и поныне крылья, позволяющие стремительно перекрывать расстояние между островами, доступны лишь сообществу летателей, равных самим Правителям планеты.Юная Марис, дочь простого рыбака, не должна даже грезить полетом.Однако кто может запретить ей мечтать – или, если угодно, добиваться, чтобы мечта стала явью?..
«Визитная карточка лежала ровно посередине сверкающего серебряного подноса на столе для газет в холле. Я увидела ее сразу же, как вошла, но предвкушение в ожидании клиента смешивалось с тревогой, поскольку с этим человеком мне придется работать в одиночку. Где же мистер Джесперсон? Мы устали день за днем сидеть дома, ожидая, когда же что-нибудь случится, и утром ушли по разным делам, даже не договорившись, когда вернемся. С моей стороны было нечестно раздражаться на это, знаю, его вины в этом нет. Я могу воспользоваться его отсутствием, чтобы доказать, что я не худший, а может, и лучший из партнеров…».
Она поддела ногтем торчащую щепку. К ее удивлению, отломилась не одна щепка, а целый кусок плохо покрашенного дерева, обнажив внутренность перил — мягкую и пористую, как губка. Сначала ей показалось, что дерево шевелится. Эллен бессмысленно уставилась на него — и поняла, что древесина кишит термитами. Вскрикнув от отвращения, она попятилась при виде этого мира, случайно приоткрывшегося перед ней, тут же вернулась в дом и заперла за собой дверь.
«Один раз вдалеке мелькнула разрушенная ветряная мельница, потом старая усталая кляча грустно посмотрела на них из-за изгороди, потом они проехали мимо нескольких коров, лежавших на поле, а потом — мимо мертвеца в придорожной канаве…».
Со всколыхнувшей благословенный Азиль, город под куполом, революции минул почти год. Люди постепенно привыкают к новому миру, в котором появляются трава и свежий воздух, а история героев пишется с чистого листа. Но все меняется, когда в последнем городе на земле оживает радиоаппаратура, молчавшая полвека, а маленькая Амелия Каро находит птицу там, где уже 200 лет никто не видел птиц. Порой надежда – не луч света, а худшая из кар. Продолжение «Азиля» – глубокого, но тревожного и неминуемо актуального романа Анны Семироль. Пронзительная социальная фантастика. «Одержизнь» – это постапокалипсис, роман-путешествие с элементами киберпанка и философская притча. Анна Семироль плетёт сюжет, как кружево, искусно превращая слова на бумаге в живую историю, которая впивается в сердце читателя, чтобы остаться там навсегда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.
Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.