Холод, голод, интеллект - [4]

И тут переменился ветер.

Дунуло сильно, так, что зашумели сосны. И дунуло с востока.

Шатун, который окончательно сдурел от всего происходящего, впал в прострацию и меланхолично лупил роботом по сосне — дзынь! дзынь! дзынь! — внезапно понял, что у него за спиной готовится к прыжку тигр.

До волков донесся запах от волокуши.

И до разбуженного медведя тоже.

Медведь более-менее пришел в себя, бросил Второго и теперь больше всего хотел залезть обратно в берлогу, но запах…

Он просто сводил с ума.

А тигр уже собирался прыгнуть шатуну на загривок, когда тот развернулся и, словно заправский молотобоец, с плеча ошарашил противника железякой по лбу.

В железяке, отключенной во избежание коротких замыканий, случилось короткое замыкание, и она засадила тигру из шокера в морду двадцать шесть ватт при напряжении пятьдесят киловольт.

Тигр молча сел на задницу. У него даже хвост перестал дергаться.

Тут почти одновременно к месту происшествия выскочили с разных сторон Третий, Четвертый и Пятый. Они быстро оценили степень угрозы и перенацелились с шатуна на более опасного зверя. Тем более, что шатун мирно сидел на месте и очень спокойно разглядывал тигра.

Две коротких секунды вдруг растянулись почти до бесконечности.

У шатуна все путалось в голове. С одной стороны, в его медвежьей картине мира тигр не считался едой, а с другой, вот этого полосатого он бы с удовольствием слопал. Осталось понять, тигр уже в состоянии еды, или следует его довести до кондиции, и как бы это половчее устроить… или это он, медведь, уже еда для тигра, а тот просто решил отдохнуть перед обедом. Так или иначе, что-то надо делать, но шевелиться лень и соображать тоже лень. Шатун смертельно устал, силы покидали его. Еще одно движение мысли — он упадет и заснет прямо тут. И окажется едой.

Тигр очнулся. Медленно, очень медленно встал на ноги, тряхнул головой и начал сдавать назад, подгибая лапы, чтобы прыгнуть. Перед ним сидел тощий и облезлый медведь, глядя стеклянными глазами куда-то внутрь себя. Между двумя хозяевами тайги тоже медленно, очень медленно расправлял конечности, вращал окулярами и мигал лампочками самопроизвольно включившийся Седьмой.

Где-то в лесу рычали, взревывали, бегали и прыгали, хрустели ветвями и трещали электричеством — здесь это никого не трогало. Здесь шла своя игра, для настоящих зверей, один раз и насмерть.

Потом две почти бесконечных секунды кончились.

В каталоге актуальных животных территории никаких тигров не значилось, но что перед ними крупный хищник, способный учинить грандиозную потраву, роботы осознали. Каждый по отдельности, Третий, Четвертый и Пятый приняли решение немедленно выдворить нарушителя за границу путем запугивания. С этой целью Третий метко швырнул в тигра дохлым зайцем, Четвертый — задубевшей вороной, а Пятый — енотовидной собакой.

Зайцем тигра приложило по шее, ворона ударила в глаз, а енотовидка прилетела точно в ухо, вцепилась клыками и повисла, брызжа слюной и отчаянно вереща.

Енотовидка тот еще боец, просто силы быстро оставляют ее, в первую очередь сила духа, а то бы она вам показала, где раки зимуют.

До тигра наконец дошло, что наверное зря он сюда приперся. Здесь все неправильно, кругом сумасшедшие, никто не горит желанием признавать его за царя зверей и становиться едой.

Кроме того, вдруг очень заболело ухо и стало как-то шумно.

Тигр взвыл и начал прыгать на месте, отчаянно мотая головой и отмахиваясь передними лапами.

Шатун все так же сидел в позе равнодушного созерцателя и равнодушно созерцал. Казалось, он спит.

Третий, Четвертый и Пятый подскочили ближе и принялись стегать царя зверей электрическими разрядами. Тигр взвыл еще громче. Тем временем очнувшийся Седьмой сделал то, что всегда делает робот, вышедший из «спячки» и завершивший самодиагностику — передал отчет о происходящем куда следует и запросил инструкций.

Первый отлично знал, что тигр — редкий и ценный зверь из Красной Книги. Он приказал немедленно прекратить самоуправство, а тигра зафиксировать — и ждать на месте. После чего схватил ружье и выкатился из ворот Лесничества, чтобы как можно скорее встретиться с Восьмым.

Манипуляторы Первого были не хуже, чем у его команды, и подстрелить тигра усыпляющим шприцем ему не составило бы труда, но до цели сначала надо добраться, а сам он выглядел, как гусеничный вездеход, и далеко не всюду на территории мог пролезть без помощи цепной пилы. Этих пил у него имелось целых две на всякий пожарный случай, однако пока он рассчитывал обойтись без лесоповала. Первого учили не губить, а оберегать и сохранять. Он умел разбирать буреломы и пробивать лесозащитные полосы, у него был спереди бульдозерный отвал, а на спине — подъемный кран с «хваталкой», вместо которой можно поставить буровую насадку или экскаваторный ковш. Первый мог отремонтировать что угодно в Лесничестве, включая любого из своей команды, а в труднодоступных местах роботы-«пауки» служили ему руками. Чтобы Первый решал все эти задачи, конструкторы загрузили ему интеллект, то есть, общую способность к познанию мира и использованию полученного опыта для управления окружающей средой. Ну вот он и управлял тут. Познавал и управлял год за годом.