Холод - [21]

А вслух спросил:

— Кили, скажи, а таким как мы… ты или я, например… семьи заводить можно? Мы видели детей рауф, детей людей. Но ни одного полукровного. Они все уже в возрасте после двадцати.

— Так запретили же, — вздохнул Кили. — Двадцать пять лет как запретили. Говорят, единственный способ предотвратить эпидемию — это чтоб мы не плодились. Если нас не будет, то эпидемия сама на нет сойдет.

Вот так.

Ит прикусил губу.

Кажется, мы столкнулись с чем-то гораздо более серьезным, чем дискриминация и бритые головы.

— А запретили везде? — уточнил он. — Или только здесь?

— По всему миру, вроде бы, — Кили задумался. — По радио говорили, что везде. Для общего блага. И на север нас того… всех отправили. Чтобы спасти. Остались, так и перемерли бы все. А так живем, и неплохо. Хотя, конечно, холодно.

— Неплохо живете? — повторил Ит.

— Ну да. Когда работаешь, неплохо. Это когда меня списали… — Кили потупился. — Вот тогда плохо стало. А до этого нормально. У меня даже книги были. Свои.

— Это, наверное, хорошо, — кивнула Эри. — Ит, а ему есть можно уже, или нельзя пока? А то мы все говорим, говорим, а он, наверное, голодный.

— Есть пока нельзя, а пить вполне можно, — ответил Ит. — Кили, лхус будешь? У нас настоящий есть, причем дикий. Хочешь?

— А что это такое? — не понял Кили.

— Ну, напиток такой, из ягод рибира, — пояснил Скрипач. — Вкусный. И пахнет приятно.

— Никогда про такое не слышал, — помотал головой Кили.

— А про что слышал? — с интересом спросил Скрипач.

— Чай, кофе, какао, — принялся перечислять Кили. — Какао, правда, я всего несколько раз пробовал. Нам на праздники давали. Ужасно вкусно, но очень дорого стоит. Одна чашка, как шкалик. Но от шкалика хоть какой толк есть, а от какао… — Кили вздохнул. — Выпил, и забыл. Лучше бы шкалик лишний дали.

— Шкалик чего? — уточнил Скрипач.

— Водки, — пояснил Кили.

— И какой же от водки толк? — с интересом спросил Саб.

— Как это — какой? Согреться можно, — объяснил Кили. — Если только на ночь пить, то на неделю хватает. А то и на дольше.

— У кого еще есть вопросы про печень? — в пространство спросил Саб.

— И сколько лет ты так пил? — с интересом спросил Скрипач.

— Не помню, — после секундного молчания признался Кили. — С первой работы, наверное. С шестнадцати, выходит.

— Пьют все? — уточнил Ит.

— Кто работает, — подтвердил Кили. — Тем, у кого работа есть, положено пять шкаликов на месяц. А кто не работает, три. Правда… — он замялся. — Хозяин отбирает обычно. Так что один-два получается.

— По поллитра? — Ит задумался. — На самом деле, Саб, это немного. Особенно с учетом нагрузок, да и такой жизни, в общем и целом. Кстати, причина поражения печени была, если ты помнишь, другой. Вирус — это не водка.

— Про это мы поговорим позже, — отмахнулся Саб. — Ты хотел дать ему лхус? Давай, а потом займемся делами. А он будет отдыхать. Я прав, Скрипач?

— Прав, — неохотно кивнул рыжий. — К сожалению.

…Лхус понравился Кили чрезвычайно. Нет, даже не так — этот вкус вызвал у него благоговейную оторопь. Чего они только не услышали в результате — и что он в жизни такого не пробовал, и что это божественно, и что такого просто не бывает, и что можно ли ему еще хоть чуть-чуть?

В результате разрешили «чуть-чуть», а потом заставили заснуть — показатели, пусть и медленно, но начали падать.

* * *

— Это низко, — говорил часом позже Ит, когда они собрались все вместе, чтобы обсудить то, что узнали от Кили. — Нет, ребята, это просто низко, и я так продолжать не хочу.

— Что низко? — хмыкнул Саб. — Я тебя не понял.

— Да, тебе это будет сложновато понять, — ответил Ит презрительно. — То, что мы делаем, это низко, Саб. Взять его на внушение, откорректировать, заставить, по сути дела, общаться с нами, как с добрым друзьями… мне не по себе от того, что мы делаем, и, боюсь, дальше будет только хуже.

— И что ты предлагаешь? — Саб выжидательно прищурился.

— Предлагаю взять модуль, и пойти в город. Собирать информацию надо самим. Вы же видите, он ничего не знает! Одни слухи и домыслы! Какой в этом всем толк? Поэтому вот что. Вы с Эри будете работать руководством, а мы, по старинке…

— Ой, нет, только не это, — покачал головой Скрипач. — Они наруководят. Ит, не надо, а? Может быть, как-то иначе?..

— Как — иначе? — Ит повернулся к нему. — Что ты предлагаешь?

— Молчать всем. И послушать, что я предлагаю, — Саб решительно встал. — Давайте-ка я ему позадаю вопросы в следующий раз. У меня складывается впечатление, что вы спрашиваете вовсе не о том, о чем нужно.

— А о чем нужно? — с вызовом спросил Скрипач.

— Увидишь.

* * *

— Расскажи о своей семье. Эти фигурки — кому они принадлежали? — Саб держал Анубиса и Бастет на ладони. — Маме? Старшему отцу?

— Нет, папе, — покачал головой Кили. — Мама говорила, что он страшно обрадовался, когда я родился. Они боялись, что будет мальчик.

— Тогда пришлось бы заводить еще одного ребенка, верно? И еще. Чтобы было, кому передать эту пару. Я прав?

Кили кивнул.

Ит заметил, что на Саба он смотрит с большим почтением. И даже, кажется, с легким страхом — не смотря на корректировку и внушение.

— Ты плохо видишь, — продолжил Саб. — Скажи, кто еще плохо видел в вашей семье?