Холмы Варны - [9]
Уже совсем стемнело, но почти все окна города были озарены золотистым светом. Факелы, отражаясь в колышущейся воде, казалось, рассыпали нити рубиновых ожерелий. Музыка лилась из домов, музыка доносилась с улиц и площадей, музыка гремела на барках. Со всех сторон раздавались пение, веселые крики, хохот, кокетливый смех девушек. Алан повернулся к своим спутникам.
– Я вам очень благодарен. По-моему, красивее этого я ничего в жизни не видел.
– Будем надеяться, что ты не пожалеешь об этой поездке, – любезно ответил один из них.
– Но… они же свернули в Большой канал!
Гондола действительно повернула и теперь быстро удалялась от иллюминированных зданий.
– Куда мы едем? – с тревогой спросил Алан.
– Скоро увидишь, – ответил тот, который сидел напротив. В его голосе прозвучала нота, не понравившаяся Алану.
– Я не верю, что вы из дома мессера Мануция! – гневно крикнул он. – Дайте-ка посмотреть на ваши лица!
И он решительно протянул руку, чтобы сорвать маску со своего соседа. Но незнакомец увернулся, а его товарищ обхватил Алана за пояс. Несколько секунд гондола раскачивалась, грозя перевернуться.
– Сиди смирно, и с тобой не случится ничего дурного!
Алан почувствовал, что к его боку прижалось нечто твердое, сильно смахивавшее на острие кинжала.
Он решил, что благоразумнее будет пока сидеть смирно.
Глава четвертая. ТЕНЬ ЯСТРЕБА
Вскоре гондола свернула в узкий боковой канал. Прямо из чуть колышущейся воды, словно крутые утесы, поднимались высокие дома с освещенными квадратами окон на верхних этажах. Мрак, царивший внизу, кое-где разрывали багровые факелы, озарявшие крутые ступени. Лодка причалила к одной из таких лестниц. Человек с кинжалом сказал:
– Если пойдешь с нами по-хорошему, можешь ничего не опасаться.
– Куда вы меня привезли?
– К тому, кто послал за тобой;
– Послал за мной?
– Да, – рассмеялся неизвестный. – Но ты ведь мог не принять приглашения или вмешался бы мессер Мануций, вот нам и пришлось прибегнуть к такому способу.
– Что это за шутки? – спросил Алан, упрямо не двигаясь с места.
– Шутки тут ни при чем. Если ты будешь разумен, то сможешь неплохо заработать. Ну, а теперь пошли. И не пробуй бежать от нас по этой лестнице, она ведет не на улицу, а в тот самый дворец, куда мы идем.
Алану оставалось только подчиниться. Он вылез из лодки и стал подниматься по лестнице в сопровождении своих похитителей. Они вошли в дверь, которую охранял вооруженный привратник в пышной ливрее. Затем по внутренней мраморной лестнице с бронзовыми перилами они поднялись на второй этаж и прошли несколько галерей, увешанных великолепными гобеленами и украшенных статуями. Алан успел заметить, что фрески на потолке изображают сцены из «Илиады».
В конце последней галереи они остановились перед высокими резными дверями. Человек с кинжалом почтительно постучал, и изнутри еле слышно донесся ответ. Он распахнул правую створку двери и с поклоном пропустил Алана вперед.
Они очутились в огромной библиотеке, где полки уходили под самый потолок и к верхним можно было добраться только по узкой галерейке, опоясывавшей комнату на половине ее высоты. Однако сейчас эта галерея была погружена в полумрак. В комнате были зажжены только две массивные серебряные лампы, стоявшие на столе в дальнем ее конце. Там сидел невысокий щуплый человек, который в этом огромном зале казался еще более щуплым и маленьким. Алана подвели почти к самому столу, заваленному старыми пергаментами.
– Не снять ли нам маски? – изысканно вежливым тоном спросил человек за столом. – Ведь по сравнению со мной ты находишься в более выгодном положении, мессер Дрейтон.
Провожатые Алана сняли маски, и он последовал их примеру. Человек за столом устремил на его лицо пытливый взгляд. Алан, в свою очередь, внимательно его рассматривал. Перед ним сидел сгорбленный старик с прекрасным лбом мыслителя, почти лысый, если не считать серебристого пушка над ушами. В холодных беспощадных глазах чувствовалась та же твердая решимость, что и в квадратной нижней челюсти, очертаний которой не смягчил даже клинышек бороды. На нем был строгий, но очень дорогой костюм из коричневого бархата, а на груди, на золотой цепи, висел усеянный драгоценными камнями медальон. Он то и дело касался его длинными белыми пальцами, которые на фоне темного бархата казались холодными серебристыми рыбками. Они были унизаны перстнями – на некоторых сверкало даже по три драгоценных камня.
Первым прервал молчание Алан.
– Это ты находишься в более выгодном положении по сравнению со мной, синьор, – сказал он резко. – Ведь тебе известно мое имя, а мне твое – нет. И я не знаю, почему меня насильно привели сюда, хотя тебе, вероятно, известно и это.
– О да… Чезаре, предложи нашему юному гостю стул. Бернардо, ты нам пока не нужен.
– Как угодно его светлости. – И, поклонившись, тот, кого назвали Бернардо, ушел.
Алан повернулся, чтобы взять стул у второго своего похитителя, и тут впервые увидел его лицо. Оно показалось ему страшным, хотя Чезаре был молод и очень красив нежной, почти девичьей красотой. Но в нем не чувствовалось девичьей кротости, а глаза его были жестокими, как глаза кошки.
