Ходячая неприятность - [64]

– Я делаю все от меня зависящее. Сомневаюсь, что ты захочешь переехать ко мне. Безусловно, ты нравишься Исайе, но он немного старомоден. Наверняка притащится к двери спальни с дробовиком и священником. Нет, полагаю, лучше жить в твоей квартире. Должна заметить, она показалась мне довольно милой, когда я пришла за тобой тем утром, и мы впервые направились на север. Хотя не помешало бы перебраться в более зеленый район. Без сомнения, нам удастся найти жилье, которое подойдет обоим. Где-нибудь в колоритном местечке рядом с водой.

– Кто сказал, что мы будем жить вместе?

– Ну, это же логично.

Салли присела перед детективом на корточки и внимательно посмотрела снизу вверх.

– В конце концов, секс это замечательно, и было бы глупо обходиться без него аж до 1999 года только из-за твоего несносного упрямства.

– Не могла бы ты поскорее меня развязать? – умоляюще попросил Джеймс, чувствуя, что голова вот-вот взорвется.

– Милый, уже все сделано.

Он дернул руками, и веревки упали. Салли принялась возиться с узлами на лодыжках, но Даймонд отвел ее пальцы и сам избавился от пут, немного смутившись, что увлекся глупой перепалкой и даже не заметил, как она освободила его руки.

Через мгновение детектив встал, стремясь держаться как можно дальше и от Салли, и от искушения, потянул затекшие мышцы и зашагал по тесному непроглядному пространству. Насколько он мог судить, освещения здесь не было и на двери с внутренней стороны отсутствовала ручка.

– Мы ведь выберемся отсюда? – с пола спросила Салли.

Она не шевелилась, пока он исследовал кладовку, и голос звучал подозрительно спокойно.

– Разумеется, – отрезал Даймонд, сильно сомневаясь в сказанном. – Просто придется подождать до рассвета. Вверху имеется небольшое оконце, утром посветлеет. А сейчас чертовски темно, ничего не видно дальше нескольких дюймов.

Он наощупь пробирался назад к незагроможденному центру кладовки, двигаясь мимо рядов стеллажей туда, где осталась Салли, и чуть не рухнул на нее в темноте. Присел на корточки и дотронулся до сокамерницы, убеждая себя, что должен удостовериться, все ли с ней в порядке. Это стало первой ошибкой.

Его руки легли на ее плечи… такие мягкие, такие хрупкие под его жесткими ладонями. Салли встала на колени, подалась ему навстречу, обняла за талию и прильнула к Джеймсу в кромешной тьме. Он почувствовал ее напряжение и страх, который она старательно пыталась замаскировать.

– Даймонд, – тихим голоском попросила Салли, – не мог бы ты попритворяться какое-то время? Прикинуться, что меня любишь? Если честно, я немного напугана…

«Боже, какой же я размазня, какой болван, какой полный и абсолютный идиот!» – проклял себя Джеймс, обхватил хрупкий подбородок и приблизил к себе ее лицо, не в силах вымолвить ни слова – благодаря сохранившимся остаткам чувства самосохранения. Но то, как поцеловал ее, нежно лаская губами, обещая, утешая и поклоняясь, ухудшило дело даже больше пораженческих речей.

Салли вздохнула, немного расслабилась и крепче обвила его за талию.

– Раз уж не хочешь сказать, Джеймс, – прошептала она, – может, покажешь?

Даймонд опустил искусительницу на спину на прохладный линолеум. Салли стянула через голову хлопковый свитер, за ним последовал эфемерный кружевной бюстгальтер. Джеймс принялся целовать ее всю, каждый дюйм теплой, гладкой, обильной плоти, до которого мог дотянуться. Поцеловал ключицы и нежное местечко за ухом. Поцеловал сгибы локтей и нижнюю часть груди, избавляясь от своей одежды с неловкой поспешностью.

Пытался внушить себе, что делает это только ради нее, просто чтобы успокоить, раз Салли перепугалась, но прекрасно понимал, что это жалкая ложь. Он ласкал ее потому, что не мог с собой совладать. Уже неважно, что каждое прикосновение наносит невосполнимый ущерб его независимости, образу жизни, его душе наконец. Неважно, что Салли в конечном итоге заставит его страдать еще больше, чем сейчас.

Во мраке, на холодном полу, единственное, что имело значение здесь и сейчас – ощущение шелковистой кожи под руками, ее легкий всхлип, когда он втянул в рот напряженные соски, ее нетерпеливое ерзанье, когда он стащил джинсы с длинных стройных ног и отбросил прочь в темноту.

Он не хотел торопиться. Даймонд понятия не имел, сколько у них времени, но был шанс, что впереди долгая, очень долгая ночь. Хотелось растянуть время, сделать его бесконечным, но чем больше целовал ее, тем сильнее разгоралась собственная неодолимая страсть. Салли вцепилась в вихры Джеймса, и пока он лакомился ее грудью, прерывистое дыхание ерошило его волосы. Потом он отстранился, игнорируя легкий протестующий вскрик, и переместился губами вниз, на округлый животик.

– Нет, – сдавленно прошептала Салли, осознав его намерения за секунду до того, как он приступил к делу.

Но тут жадный рот нашел заветное местечко, и она выгнулась дугой, упершись пятками в пол.

Джеймс твердо держал ее бедра, пока первые судороги наслаждения рикошетом отдавались во всем его теле, требуя немедленного освобождения. Сдавленные всхлипы удовольствия едва не заставили его взорваться, и когда он наконец оторвался от восхитительного источника, то твердо нацелился затолкать ее под себя и погрузиться в вожделенный жар.