Ходок - [32]

— Это к преображенцам или каменецким вопрос. Приедет полковник Лапшин, с ним поговори. Лучше скажи, когда первую партию товара ждать?

— Мне нужно три–четыре дня.

— Что привезешь?

— Для начала тепловизоры, бинокли, снайперские прицелы и приборы ночного видения. Может еще что‑то, если получится.

— Добро. Автомобили будут?

— Могу пригнать две или три легковушки. У меня на той стороне с финансами проблемы. А так‑то все просто. Будут деньги, будет и товар.

— А генерал не поможет? — старейшина кивнул на Гурьянова, который сидел возле машины и с кислой миной на лице разглядывал окрестные пейзажи, совсем не похожие на Ивановскую область.

— Попробую его убедить, чтобы помог.

— Попробуй, — Стемид сделал еще пару глотков и спросил: — А как насчет людей?

— В смысле? Я же говорил, стараюсь набрать команду, но это нелегко.

— Не о том речь. У вас на Земле много бесполезных человеков… Бомжей там… Алкоголиков… Наркоманов…

— Ну есть. А что, вы хотите их забрать?

— Есть такое намерение.

— И зачем они вам?

— Заставим работать на себя или продадим преображенцам. Потери сейчас большие, а бесполезные человеки, которые на Земле не нужны, могут воевать. Пусть не сразу, а после того как подержать их месяц–другой на хлебе и воде.

— Это мясо.

— Согласен. Но лучше кинуть вперед мясо, чем класть под пулями и стрелами дикарей своих воинов.

— Логично.

Я обдумал слова Стемида и вспомнил, как ополченцы Донбасса рассказывали о перевоспитании местных алкашей и наркоманов. Они брали арестованных за пьяные дебоши и распространение наркотиков мужичков, а потом отправляли на рытье окопов. Неделя–другая, организм очищался и к людям частично возвращался разум. После чего им доверяли мытье боевой техники и снаряжение оружия. Еще пара недель и человек полностью приходил в себя, настолько, что сам вызывался вступить в ополчение и сражаться. Некоторые потом даже героями становились, и немало было таких, кто посмертно. В Новороссии таких людей называли «роботы» или «крабики». Перевоспитывались не все, конечно, но опыт показал, что это возможно. Вот и у Стемида такая же задумка, которая может принести пользу его племени и преображенцам. Все равно алкаши и наркоманы долго не живут и от них одно беспокойство, а на Кромке хоть какая‑то польза и если они погибнут, то как настоящие мужчины, с оружием в руках.

— Ненужных человеков могу привезти, — я кивнул и задавал старейшине уточняющий вопрос: — Людишки нужны без разницы какие?

— Верно.

— Национальность, пол и вероисповедание роль играют?

— Нет. Но совсем уж доходяги нам не нужны. И вот еще что… Если ты не против, мы хотели бы послать с тобой пару опытных воинов. Они тебя, если нужно, прикроют, и посоветуют, что нам более всего необходимо. Ты как на это смотришь?

— Положительно.

— А я думал, откажешься.

— С чего бы?

— Чтобы секрет сберечь и монополию.

— Монополия и так моя, а секрета никакого нет. Ведь Родослав, наверняка, рассказал, почему я могу открывать порталы.

— Рассказал.

Обговорив с росаном еще несколько вопросов, я допил взвар и подошел к Родославу, который наблюдал за восходом солнца. Пару раз кашлянул и когда он обернулся, спросил:

— Что насчет артефактов, Родослав?

Он опустил ладонь в карман куртки и вынул два предмета, перстень и амулет в виде испещренного рунами бронзового диска на цепочке. От них еле заметно разило ведовской энергетикой. Не злой и не доброй. Нейтральной.

— Держи, — он протянул мне артефакты.

— Для чего они?

— Перстень прикрывает от чтения мыслей. Полная блокада. Никто не сможет пробиться, проверено. А диск будит кровную память и подстегивает развитие ведовских талантов.

— Откуда они у вас? — я забрал артефакты и сразу надел перстень на средний палец левой руки, а диск с рунами накинул на шею.

— Старое наследие. Думали оставить для очередного молодого ведьмака, но решили, что тебе эти артефакты нужнее.

— Щедрый подарок.

— Бесценный, — ведун слегка качнул головой. — Так что бери и помни, кто тебе помог. Глядишь, сам когда‑нибудь росанов от беды прикроешь.

Это прозвучало, словно пророчество. Что и неудивительно, ведь основной талант Родослава зреть будущее. Наверняка, он что‑то видел в своих снах, но рассказывать об этом не торопился. Что же, это его дело. Раз считает нужным молчать, пусть молчит.

Поклонившись ведуну, я вернулся к машине и присел рядом с генералом. Он молчал. Я тоже. Несколько минут мы любовались пейзажами и, наконец, он не выдержал:

— Чего тебе еще нужно?

— Твои контакты нужны и деньги.

— Разорить меня надумал, а потом убить?

— Нет. Хочешь верь, а хочешь нет, но я не кровожадный. Зачем тебя убивать, если мы можем стать партнерами? Я на это крепко надеюсь.

— Намерен предложить совместный бизнес?

— Да.

— Так отпусти меня.

— Всему свое время. Посиди тут со своими отставниками и росанами месяц, осмотрись и послушай людей, которые рядом. Потом поговорим о возвращении. А сейчас мне нужны твои контакты.

— Какие именно?

— Продажа оружия и скупка драгметаллов.

— Пока я здесь, ты ничего не получишь.

— Как знаешь, генерал. Неволить тебя не стану. Бывай. — Я поднялся и махнул рукой Николаеву: — Уходим!

— Постой! — генерал вскочил на ноги. — Ты, в самом деле, меня здесь оставишь?