Ходок по Дороге. Книга вторая. - [31]

Глава 9

Имперские войска вошли в Ломжино лишь к часу дня, но для моей боевой группы это уже не имело большого значения. Чуть позднее стало понятно, что город пал в момент захвата штаба, пал окончательно и бесповоротно. Имперское командование добилось своей цели. Разгром штаба фронта Альянса вверг «джонов» в состояние грогги и они потеряли боеспособность. Не навсегда, конечно, потеряли, не стоит обманываться. Очень скоро, возможно даже завтра, Альянс придет в себя и нанесет ответный удар. Однако, этот раунд остался за нами. До появления на улицах первых танков Веберина никаких попыток завязать с нами бой «джоны» не предпринимали, а вошедшие в город около полудня имперские войска не встретили сопротивления — оказалось, что враг покинул город. Меня этот факт устраивал полностью: с сотней бойцов и четырьмя танками я надеялся лишь удержать уже захваченный особняк и автомобильный мост до прихода основных сил, не более того. И то, если «джоны» не будут контратаковать слишком рьяно. Но все сложилось наилучшим образом. До полудня Катя и Потапов даже успели немного подремать в креслах прямо внутри машины, пока вокруг после боя стояла тишина, а я нес караул, следя за датчиками и обстановкой. Чувствовал я себя после бессонной ночки весьма хреново, и голова едва соображала, но вколотый перед штурмом особняка стимулятор не давал уснуть, поэтому я решил дать немного отдохнуть экипажу. Не исключено, что действие имперской фармакологии закончится уже через три-четыре часа, и тогда я просто вырублюсь, пусть к этому времени Катя с Васей хоть сколько-то отоспятся. Но стимулятор оказался довольно сильным, и вышло так, что я лично встретил легата, когда он появился на площади перед особняком.

Подъехавшие к штабу танки отдельного танкового батальона выглядели потрепанными, при первом же взгляде на них становилось понятно, что они попали в Ломжино из боя, а не с парада. Грязные, закопченные, с содранной краской и сколами на броне, боевые машины въехали на площадь по улице со стороны набережной Враева. Похоже, «джоны» и в самом деле всячески пытались задержать боевую группу Веберина, в разговоре со мной легат ничуть не лукавил. Три обычных танка и один киннеровский «барс» из нашей учебной роты, все с десантом на броне, затормозили рядом с особняком. Имперские солдаты, дождавшись остановки машин, начали спрыгивать на асфальт, навстречу к ним поспешили стоявшие в охранении штаба десантники, и вскоре воссоединение группы корд состоялось окончательно. В прибывшем «барсе» открылся башенный люк, и я увидел в лобовой проекции, как из него вылез долговязый худой легат, осторожно спустившийся с брони и направившийся к штабу.

— Начальство приехало, мне пора его встречать, — сказал я, осторожно потрепав спящую Катю по плечу. — Просыпайся дорогая. И Васю разбуди. Пойду, доложусь командованию как положено. — Я напоследок кинул взгляд на сенсоры «барса», убедившись, что никаких признаков противника вокруг не наблюдается, а затем открыл люк и полез наружу.

— Ну, здравствуй герой! — крепко пожал мне руку Веберин, не дожидаясь, пока я представлюсь по форме. — Еще раз благодарю за отличную работу! Штаб фронта взять, это тебе не кур воровать! Слушай, центурион, а может быть, я тебя знаю? Ты из какой общины родом? И на каком фронте раньше воевал, не подскажешь?

— Раньше под Котлярово дрался, — уклончиво ответил я. — А на фронте недавно, наверное, еще и месяца не прошло.

— Вот как? — удивился легат. — Интересно… А какое училище заканчивал?

— Никакое, — честно признался я. — Самоучка.

— И тебе доверили киннеровскую технику? — изогнул бровь Веберин.

— Господин легат, — искренне улыбнулся я. — Пожалуйста, не сочтите это за грубость, я вас очень уважаю. Но если вы хотите узнать обо мне побольше, то лучше всего поинтересуйтесь моей биографией у спецотдела. Так вышло, что в прошлом у меня есть разные загогулины судьбы, про которые мне рассказывать строго настрого запрещено, честное слово.

— Понятно, — поскучнел лицом Веберин. — Ладно, Ваня, пойдем, посмотрим захваченный тобой штаб и пленных, таинственный ты наш танкист. Покажешь товар лицом.

— Непосредственно сам штаб брали бойцы опциона Левичева, в частности декурион Васильев и его десантники, — чуть качнул я головой. — Они штурмовали здание…

— Мой добрый совет, Ваня, не надо чересчур скромничать, это вредно для карьеры, — перебил меня легат. — И для нашего дела тоже. Империя должна знать своих героев. Всех причастных к взятию Ломжино наградят, будь спокоен. И Васильева, и Левичева, и меня, и тебя, и даже твою пулеметчицу Матвееву, которая генерала в плен взяла. Но командовал людьми ты, ты и хвастайся. Ты сегодня жених. И вот еще что, — чуть понизил голос легат, входя в двери особняка. — Что за история с мостом? Который «джоны» сначала взорвали, а потом он оказался целехонек. Может, объяснишь старику, как оно так получилось?

— Видимо, что-то мощное совсем рядом с мостом взорвалось, — пожал я плечами. — А потом, когда вода опала, оказалось, что его взрывом почти не задело.

— Разве? — удивился легат. — Ну, может и так, на войне всякое бывает… Впрочем, перешли мне записи с камер твоего «барса», глядишь, после их просмотра станет яснее.