Ходок 8 - [39]

Все эти мысли вихрем проносились в голове у Дениса, пока он лихорадочно и абсолютно бессистемно тыкал «когтями» в защитную сферу. Время таяло и ожидать эффекта от таких действий не приходилось, однако, к полнейшему изумлению старшего помощника, эффект появился! Правда, несколько не такой, как он ожидал. «Мертвую точку» Денис не нашел, зато нашел кое-что другое.

В какой-то момент, события и так-то не тянувшиеся, как резинка от трусов, вообще полетели вскачь. Сначала старший помощник почувствовал взгляд. Причем, что характерно, кто-то смотрел изнутри «Щита Генда». Денис предположил, что это некромант, но дальнейший ход событий показал, что он ошибался. Затем, практически одновременно со взглядом, на борт ловко вскарабкался Шэф, а через пару мгновений после него в палубу вцепились многочисленные руки и в следующую секунду на ней очутился и «краб» целиком.

«Плохо дело, – подумал старший помощник, – пора сматываться…» – но привести в исполнение этот шедевр стратегического планирования он не успел. Прорвав защитную сферу, на него прыгнула собака! Маленькая, размером с мопса, но достаточно прыгучая, она хотела вцепиться в горло любимому ученику мудрого руководителя, но в этом деле не преуспела. Как ни мало было расстояние от мерцающей завесы до цели, как, соответственно, ни мало было времени у Дениса, чтобы отреагировать на угрозу, но он успел это сделать.

Вместо того, чтобы вцепится в горло старшего помощника, собачка нанизалась на два «Черных когтя», как большой кусок мяса на два шампура. А с другой стороны чему удивляться? Красная Пчела, в измененном состоянии сознания – это вам не непротивленец злу насилием и даже не отличник боевой и политической подготовки альтернативной службы, успевающий вовремя подставить утку. По сравнению с ними, красная Пчела, это знаете ли – ого-го-го!

Казалось бы, что от собачки, через тело которой проходят два клинка – один от горла до задницы, а второй – от грудины до куцего хвоста, ожидать каких-либо активных действий не приходится. Однако, все эти рассуждения относятся к живым существам, а наш экземпляр был явно и безнадежно мертв, но, к сожалению для Дениса, двигательной активности не потерял. Глядя на него мертвыми бельмами, собачка конвульсивными движениями начала продвигаться вдоль клинков, судя по всему, так и не оставив своих намерений насчет его горла.

«Вот же ж сук-ка! – ярость охватила старшего помощника, уже не обращавшего внимания на горящие мелиферы, предупреждавшие о наличии „краба“ за спиной. И так было ясно, что сопли жевать некогда. Надо что-то делать. Но, что? – Бросить эту тварь „крабу“? А толку? – сам себе возразил старший помощник. – В море? А потом прыгнуть самому? Тоже не очень…» – и тут словно по наитию… да что там – «словно», именно, что – по наитию Денис принял решение.

Резким движением он стряхнул собачку с «когтей». Но, не в море, не в «краба», и вообще – не абы куда, а четко и целенаправленно старший помощник метнул мертвую и что характерно – довольно тяжелую тушку, в мерцающую защитную сферу, за которой угадывалась черная тень колдуна. Целил Денис в голову некроманта и, кто бы сомневался, в нее и попал, отправив тем самым волшебника если не в нокаут, то уж в тяжелый нокдаун – наверняка! А как иначе – двадцатикилограммовая, как минимум, тушка, на приличной скорости и в голову? Любого снесет.

А, как немедленно выяснилось, маг особыми физическими достоинствами не отличался. Походил он на поэта, как их рисует воображение романтически настроенных барышень и дам – был стройный, узкокостный, с красивым юным лицом и длинными вьющимися волосами. Все это выяснилось, когда отключился «Щит Генда» – видимо, чтобы его поддерживать, маг должен быть в сознании. А какое тут сознание после такого нокаутирующего удара собственной собачкой? Правильно – никакого! Как этот мудрец ухитрился создать животинку (правда мертвую) свободно проходящую туда и обратно через плетение, в принципе ничего не пропускающее, науке неизвестно, но то, что некромант перехитрил самого себя – это точно!

Денис разглядывал поверженного врага и размышлял – оставить того в живых для допроса, или сразу же прикончить, чтобы не было проблем. А то маги они такие… Как пел Высоцкий: «Зазеваешься – он хвать – и тикать!». Так что подумать было о чем. Конец тягостным раздумьям положили два события, произошедшие практически одновременно: снова загорелись мелиферы и маг открыл глаза. Правда, не исключено, что сначала колдун продрал зенки, а потом взвыли индикаторы опасности – черт их разберет, что было раньше – курица, или яйцо, но произошло и то и другое.

Как только колдун взглянул на старшего помощника, всякое сходство с кумирами серебряного века исчезло. Не могло быть у поэта таких глаз – мутно-зеленых, да еще и подсвеченных изнутри каким-то неприятным светом, похожим на отблески адского огня. Как только колдун поймал взгляд старшего помощника, последнему стало кристально ясно, что зря он затянул с усекновением магической головы. Давно замечено, что крепок русский мужик задним умом и, что характерно, в этом плане, с годами, мало что меняется.