Ходок 11 - [3]

Самый шустрый из подоспевшей зондеркоманды рывком оторвался от товарищей, ускорился, прыгнул вперед и вверх и нанес бесхитростный, но мощный, удар тоби мае гери в прыжке. Целил он в голову Денису и несомненно попал, если бы голова осталась в том месте, куда метился "прыгун", но головы там не оказалось и он пролетел мимо цели, как лист фанеры над Парижем. Товарищ был неплохо подготовлен, поэтому особых неприятностей промах ему не доставил — он ловко приземлился, перекатился через голову, гася инерцию, мгновенно вскочил на ноги, развернулся и приготовился продолжить бой.

Притворятся дальше, изображая беспомощность, старшему помощнику нужды больше не было и он, одновременно с уклонением от чрезмерно борзого "прыгуна", начал свою атаку. Его целью были два отставших бойца, как раз вышедших на нужную дистанцию. Изобретать велосипед и искать добра от добра он не стал и применил обычную, проверенную временем, тактику — длинный скользящий шаг вперед и два точечных удара в носы противников.

Ну, а дальше, как всегда — послышался неприятный для оппонентов и наоборот — приятный для уха Дениса хруст, а на их лицах… пардон — мордах появились кровь, сопли, слезы, что вызвало гарантированную потерю неприятелем ориентации в пространстве и времени, и как следствие — потерю боеспособности.

Правильным ударом в нос — пяткой ладони снизу вверх, можно гарантированно убить врага, вбив кость в его головной мозг (если он у него есть), но пока старший помощник такую цель перед собой не ставил, он сначала хотел побеседовать с группой товарищей, поэтому бил по-простому, по рабоче-крестьянски, просто, чтобы сломать носы.

Отработав по первым двум бойцам, Денис хотел уже переключиться на третьего, отставшего еще больше, но не успел — дали знать о себе мелиферы, сигнализирую об опасности сзади, поэтому старшему помощнику снова пришлось провести маневр уклонения, пропуская мимо себя назойливого "прыгуна". Видать тоби мае гери был его конек, вот и применял он этот удар при любой возможности, где надо и где не надо. Этим он напоминал дядю кота Матроскина, который работал на гуталиновой фабрике, и у которого этого гуталина было просто завались, вот он и слал его куда надо и куда не надо.

На сей раз промах обошелся "Брюсу Ли" местного разлива дороже, чем предыдущий. Гораздо дороже. В первый раз, промахнувшись, он оказался за спиной Дениса и смог спокойно там перегруппироваться для продолжения войны, пока старший помощник вразумлял двух его подельников, теперь же он оказался прямо пред лицом Дениса.

Наказание последовало мгновенно и что характерно в виде того же мае гери, но в модификации "кеаге" — восходящий удар. Если же выражаться в терминах более традиционных для среднерусской возвышенности, то старший помощник прописал неприятелю полноска — большой палец его правой ноги фактически въехал в задницу бандита, а если быть предельно точными в дефинициях, то в анус — хорошо еще, что к шкире ничего не прилипает. Однако, смех — смехом, но получить полноска крайне неприятно. В данном конкретном случае у "прыгуна" образовалась приличная трещина в тазовой кости и он от боли потерял сознание.

Оставалось принудить к миру последнего неповрежденного бойца и можно будет начинать вдумчивую беседу. Во время "обработки" тройки супостатов Денис успел хорошенько рассмотреть их внешность. Если исключить несущественные детали, типа: у одного нос длиннее (был), у второго разрез глаз поуже — на монгола смахивает, у третьего одно ухо оттопыренное, то было в их облике нечто, указывающее на их глубинное сродство.

Похожи они не были, как зачастую бывают непохожи родные братья, но все равно — похожи, или нет, а родственников завсегда почувствовать можно — есть в них, что-то общее, так и тут. Объединяющим признаком для тройки "обработанных" было то, что походили они на помоечных котов, были такими же тощими, резкими, поджарыми, с безжалостными глазами, а кроме того подстрижены под ноль — видать скинхеды.

Четвертый же злодей был совершенно иным. Во-первых — возраст, если "скинхедам" было лет двадцать-двадцать пять, не больше, то ему никак не менее тридцати. Во-вторых — фигура. У троих "помоечных" не было ни грамма жира — кожа, кости, сухожилия и мускулы (без фанатизма), то есть, они были бойцами. Не исключено, что неплохими, но, разумеется, против Красной пчелы разогнанной в кадате, да еще и с нанороботами в крови, им было нечего ловить. А вот, фигура четвертого супостата никаким боком к "бойцовым", да даже не то, что к "бойцовым", а вообще к спортивным, имела слабое отношение — типичный офисный хомяк с оплывшими плечами, намечающимся пивным животиком и толстой, от долгого сидения, жопой.

Но, самое главное отличие — лицо. К "помоечным" удивительно точно подходила цитата из Ходжи Насреддина: "Лица этих людей, как я вижу, не отмечены печатью мудрости!". Лучше не скажешь. А вот с четвертым был совсем другой коленкор. Само-то лицо, мягко говоря, оставляло желать — белое, круглое, рыхлое — под стать тушке, и вообще, какое-то бабье, похожее на блин, но зато глаза… Черные, пронзительные, словно принадлежащие другому, несравненно более опасному существу. На мгновение старшему помощнику показалось, что внутри мягкого тела четвертого прячется какой-то насекомоподобный "чужой" из хитина и нержавеющей стали.