Ход конем - [7]

– Ну ты шо, Самохин, – гудел Кирющенко, – совсем сказився, чи шо? Хде ж я тоби сейчас во время наступления человика пошукаю? И заметь, ты хочешь не просто человика, и не на колхозную свинарню, а бойца в полковую разведку. Ты холовой думай! Это тебе не горобцам[2] дули крутить!

– Товарищ майор, – додавливал Самохин, – вы же не меня лично без ножа режете, вы всю полковую разведку враз обескровливаете. Нам человек во как нужен!

И лейтенант картинно провёл ребром ладони себе по горлу. На майора это не произвело никакого впечатления. В этот момент раздался стук в дверь.

– Открыто, – крикнул Кирющенко, – войдите!

Дверь распахнулась, и, как принц из сказки, в комнате появился Алексей. Он чеканным строевым шагом подошёл к столу, браво отдал честь и представился:

– Старший сержант Алексей Подкопин прибыл из госпиталя после ранения для дальнейшего прохождения службы!

– О! Красава! – восхитился майор. – Слухай, Самохин, а вот твоя судьба постучалась в мою дверь, – радовался замком полка тому, что можно будет сейчас избавиться от уже порядком надоевшего командира разведчиков. – Кто тут ныл: «Дайте мне человика, дайте мне человика сейчас и немедленно»! Так вот на! Человик пришов, доложився по всей форме. Так ты ж его и получай во всей красе и положении!

Майор чинно вышел из-за стола и, восхищённо цокая языком, как цыган на базаре, обошёл Подкопина по кругу, похлопывая по предплечьям и тряся за руки. Так старый опытный ветеринар осматривает новое пополнение стада.

– На новобранца не похож, – после осмотра поставил диагноз Кирющенко.

– На фронте с первого дня войны. Сейчас из госпиталя. Контузия. Накрыло при наступлении под Изюмом. Это двести километров отсюда, товарищ майор!

– Теперь усё в порядке?

– Так ведь выписали! Доктора говорят, годен к службе в войсках. Всё честь по чести! И бумаги есть, – достал документы Подкопин.

– Прекрасно! – восхитился майор. – Скоро и моё родное Запорожье освободим! Освободим же?

– Безусловно, – заверил майора Подкопин, как будто он был Верховным главнокомандующим и досконально знал планы Ставки.

– Самохин! Человек обстрелянный, холова, руки, нохи на месте, шо тебе зараз нужно?

– Товарищ майор! – взмолился лейтенант. – Мне боец нужен, а не… госпитальный доходяга. Когда я из него нормального разведчика сделаю?

Кирющенко поскрёб подбородок, двумя руками подкрутил концы пышных усов, практически вырвал документы у старшего сержанта и вернулся к столу.

– Так и запишем: «От пополнения отказався», – на ходу хитро забормотал Кирющенко, в одну секунду превратившись в штабного чинушу. – Я тохда ехо, зараз, Лазуткину перекину… Он мужик смышлёный, своё счастье за версту чует. Верхним чутьём, как хорошая легавая. Не то что некоторые.

– Записывай на меня, – торопливо капитулировал Самохин, понимая, что в очередной раз проиграл опытному крючкотвору и ничего лучше он уже не получит.

– А чо торховался, як жид на ярмарке? Ой, любишь ты это, Самохин. Забирай свою удачу, и шоб духу твоего не было. Уразумел?

– Так точно!

– А если «так точно», то сполняй и желательно бехом! Свободен!

– Есть исполнять! – рявкнул Самохин и развернулся на каблуках.

– Старшой сержант, – обратился к Алексею Кирющенко, – поступаете до распоряжения лейтенанта Самохина, командира наших славных полковых разведчиков. Ясно?

– Так точно! – вытянулся в струнку Алексей. – Разрешите идти?

– Идите!

Подкопин, козырнув майору, повернулся и вышел следом за своим новым командиром.

Лейтенант пулей выскочил на крыльцо, злобно прогрохотал по нему сапогами и резко повернул за угол клуба. За ним поспешил Алексей.

Повернув, он упёрся в разъярённого Самохина. У того разве что дым из носа не шёл, а глаза метали молнии во все стороны. Лейтенант схватил старшего сержанта за грудки.

– Слушай сюда, боец, – зашипел командир разведчиков. – Если ты… то смотри у меня… Я и мои парни… Как Тузик тряпку… И тогда…

Подкопин движением плеча сбросил свой вещмешок себе под ноги, сбивая захват самохинской руки, от второй он легко освободился и отодвинул от себя. Самохин опешил от такого поведения, выпучил глаза и некоторое время хватал ртом воздух.

– Ты меня? Это ты как? – спросил он после паузы.

– По лесам, по долам много хаживал, с разными людьми и зверьём сталкивался. Так что, товарищ лейтенант, начнём с того, что я к вам не напрашивался, а мне приказали и я исполняю. И ваши приказы буду исполнять усердно, точно и в срок. А теперь второе. Прежде чем пироги хозяйские хаять, съешьте хотя бы один. Может быть, на душу мягко лягут. Иной раз распробуют некоторые, а их потом за уши и не оттащишь! Я не пирожок и не булочка. Есть не рекомендую, как бы с желудком чего не вышло. Хоть вы и не мишка из сказки, но медвежью болезнь заработать можете.

– Боец, это ты меня трусом назвал? – сиропным голосом спросил командир полковых разведчиков.

– Товарищ лейтенант, вы меня сначала в деле испытайте, а потом в бутылку лезьте сколько вашей душе угодно. Если напортачу, то разорвёте, как Тузик тряпку. Слова не скажу.

– А ты наглый, – радостно, отчасти восхищённо, сказал разведчик. – Я бы даже сказал, наглючий. Но это хорошо. Испытать, говоришь? – задумался лейтенант. – Это мы, конечно, организуем. С превеликим удовольствием! Причём по высшему разряду пойдёшь. А там посмотрим. А пока… – и уже нормальным голосом продолжил: – Вообще-то меня лейтенантом Самохиным зовут. Сергеем Алексеевичем.