Ход конем - [44]

Отправить своего Йожу, который к тому времени уже стал Иосипом, в Америку родителям не удалось. Как ни крутился отец, а скопить средства на дорогу за океан не удалось. Если бы тогда нашлись эти жалкие гроши, то, безусловно, судьба младшего Броза сложилась иначе. Но Америка так и осталась несбыточной мечтой его родителя. Неизвестно, кем бы он стал за океаном, а теперь он здесь – самый главный!

Налетевший ветер донёс запах костра, и он вспомнил, как сбежал с ненавистной кухни ресторана, куда его отдали в ученики. Он делал всё не так, как хотелось шеф-повару. Сковородки чадили, масло горело, жар стоял нестерпимый. Как казалось мальчику, в аду и то было бы легче! Глаза вечно слезились от дыма, и постоянно горело ухо, которое ему выкручивали за его нерасторопность. Последней каплей стало то, что он едва не убился об угол плиты и сжёг руки, когда поскользнулся на разлитом другим поварёнком жире. Руки пошли волдырями, ухо, за которое его опять оттаскали, покраснело и распухло. Терпение лопнуло, и однажды ночью он сбежал в небольшой городок Сисак. Как потом окажется, сбегал он часто и умело. Как это ни странно, но каждый побег становился ступенькой к достижению его мечты о власти и богатстве.

В Сисаке его взяли в слесарно-механическую мастерскую. Удивительно, но запах калёного железа больше пришёлся ему по душе. Шум и гвалт мастерской, запах окалины и перегретого машинного масла так не изводили его. Всё блестело, крутилось, чихало, вращалось. Но самым важным было то, что его здесь не таскали за уши. А ведь одно время он всерьёз переживал: не станет ли многострадальное ухо больше, чем второе? То ли работал он хорошо, то ли мастер – маленький, кривоногий, круглый толстяк – не мог дотянуться до его ушей, поскольку маленький Иосип прилично вымахал в росте. Мастер периодически сверкал своими черными глазами, но за уши своего подмастерья не дергал.

В мастерской он увлёкся гоночными автомобилями и автогонками. Работа была тонкая и кропотливая, но хорошо оплачивалась. Он настолько хорошо освоил ремонт гоночных болидов, что уже мог на звук определить проблему машины. Скорость требовала от автомобиля красоты. А там, где красота и скорость, всегда крутились нувориши всех мастей, а вместе с ними невиданной красоты женщины.

Через три года, когда ему стукнуло восемнадцать, он перебрался в Загреб и пошёл работать на машиностроительный завод компании «Даймлер». Новые люди, новое место, новые знакомства и взрослая, никем не контролируемая жизнь!

В городе уже стали мелькать холеные молодые люди, носившие модные костюмы и разъезжавшие в шикарных авто. Рядом с ними обязательно мелькали восхитительные дамы в дорогих нарядах, увешанные драгоценностями, курившие сигареты в длинных мундштуках и попивающие вино из высоких бокалов. Молодой механик работал в то время на самой престижной из всех возможных для него работ: чинил гоночные автомобили на многочисленных популярных автогонках. Его уже почтительно величали «мастер», хотя ему едва стукнуло девятнадцать.

Он всегда с завистью наблюдал за роскошной публикой, витавшей вокруг модного увлечения богатых. И чтобы приблизиться к этому блестящему миру, он учил иностранные языки, брал уроки игры на фортепиано и фехтовал. Мало ли что произойдёт в жизни? А этим можно произвести хорошее впечатление на женщин. Некоторые из них провожали молодого автомеханика весьма заинтересованными взглядами. Удивительно, но у него было тонкое аристократическое лицо, хотя он происходил из самых низов. Поклон маме Марии!

В Загребе молодой слесарь почувствовал, что его привлекает богатая жизнь со всеми её атрибутами. У него появилось стойкое и непреходящее желание как можно меньше делать что-то своими руками. Прекратить возиться всю жизнь с железками, не торчать по пояс в чреве очередного агрегата, пачкаясь по уши в масле, а работать головой, вернее, руководить всеми и пожинать сочные плоды такого руководства. Он не понимал как, но понимал, что рано или поздно он своего добьётся. Тогда еще Броз не знал, что больше всего денег и роскоши даёт власть. И лучше, если она авторитарная.

Окончательно мысль не сформировалась, но на уровне смутных желаний слесарь понимал, что надо как-то менять эту ситуацию. Начальным порывом было просто отобрать у богатых и наслаждаться вырванным на песочке пляжа где-то у тёплого моря. Но это опасно. Полиция во все времена с воришками расправлялась быстро и жестоко.

А ему нравились красивые девушки. Но шанс пробиться в высшее общество с их помощью у молодого слесаря был мизерным. Соотношение – один к ста миллионам. Зовущая улыбка аристократки могла мгновенно превратиться в гримасу презрения, которого он не выносил больше всего на свете! Его волновал и шелест их платьев, и тонкий аромат духов, и непонятные полуулыбки и призывный смех. Этот путь вынуждал от кого-то зависеть, поэтому не подходил. Это от него должны все зависеть. Это его должны все ждать. А формировать ситуацию под себя будет только он. Всегда и единолично!

Нужно было искать какой-то иной путь достижения своей мечты. Женщины женщинами, но власть даёт много больше и женщин мечты в придачу. Так устроен мир, что женщины всегда падки на мужчин, облечённых властью. И Иосип Броз всё сильнее стал увлекаться тем, что позволяло достичь желаемой цели и было одной из самых азартных вещей в жизни – политикой.