Ход черной королевы - [12]

— Ты что такой подавленный? — Ерихин с трудом оторвался от своих бумаг.

Кудрин нехотя поведал ему о нелепом разрыве с девушкой и нелицеприятном разговоре с начальником.

— Да брось, Женька, — махнул рукой Лев Алексеевич, — сочувствую, конечно, а что касается остального, ты что же думал, что Николаев тебя хвалить будет за твой же прокол? Он все правильно сказал, а ты думай и не торопись с оценкой поведения начальства. Сегодня он тебя пожурил за твою же промашку, а завтра похвалит. Так всегда бывает, когда люди по-настоящему радеют за работу, а ошибки совершают все; кто не работает, тот их не совершает. А вообще, ты, Женя, молодец, убедительно доказал невиновность Олега Трошина и еще извинился перед ним, это дорогого стоит. А главное, что ты выстроил правильную версию и не поддался разговорам Андреева, вычислил настоящих преступников и нашел крестик, снятый с убитого. Я убежден, что ты найдешь и доставишь в отделение милиции этого Харю. Дорогой мой Женька, — продолжал Ерихин, похлопывая Кудрина по плечу, — опыт приходит со временем, а сегодняшний твой прокол считай неудачным эпизодом в твоей личной копилке сыщика.

— Спасибо за поддержку, Лев Алексеевич, я все понял.

— Вот и хорошо, — сказал Ерихин и вышел из кабинета.

Было уже поздно, и через полчаса Женя отнес подготовленные документы по розыску подозреваемого дежурному офицеру и снова пошел в свой кабинет. Он стал потихоньку собирать бумаги, чтобы положить их в сейф, но вдруг дверь кабинета с шумом открылась, и на пороге появился его коллега — Саша Блинов.

— Женя, можешь меня поздравить, только что завершил дело по краже обуви из промтоварного магазина, — громко сказал он, — представляешь, наводчицей оказалась уборщица этого магазина.

— Поздравляю, — с грустью в голосе ответил Кудрин, — а у меня по убийству на Нагатинской улице полный мрак и никаких перспектив.

— Да ладно, все образуется, — ответил Блинов, — у меня по этому поводу есть предложение, отличающееся своей новизной.

— Это какое такое предложение? — спросил с улыбкой Кудрин.

— Понимаешь, — ответил Саша, — мой дед попросил меня купить ему бутылку портвейна. Я ее купил, а потом закрутился и забыл ему отдать, так вот она, бедная, до сих пор лежит в моем столе. Предлагаю ее открыть и выпить, ведь это наш любимый «Агдам».

— Не возражаю, — коротко ответил Кудрин, — все равно скоро домой.

Блинов открыл ящик своего стола, достал бутылку портвейна, два граненых стакана и две малюсенькие шоколадки. Заученными движениями он быстро протер стаканы чистым листом бумаги и поставил их на стол, а потом вынул из другого ящика маленький штопор и лихо вынул пробку. Саша быстро разлил портвейн по стаканам и громко произнес:

— За все хорошее!

Потом они чокнулись и выпили, закусив шоколадками. Женя сразу почувствовал, как живительная влага разливается по его уставшему организму, и стало гораздо легче и веселее.

— Классный все же мужской напиток «Агдам», — проговорил Блинов, закусывая кусочком шоколадки.

— А я видел в продаже женский вариант этого портвейна, — сказал Женя, — он называется «Ах дам».

Блинов рассмеялся и попросил еще что-нибудь смешное рассказать.

— Значит, так, — как обычно начал Женя, — учитель математики с большого бодуна с трудом заползает в класс и говорит: «Дети, записывайте условие задачи. Вчера два учителя выпили на двоих бутылку водки, затем бутылку коньяка и залакировали это парой бутылок пива». И замолчал. «А в чем вопрос?» — спрашивают дети. «А вопрос в том, на хрена они потом пошли за портвейном…»

Саша снова громко рассмеялся и предложил допить оставшийся портвейн, но Женя отказался, и Блинов не моргнув глазом допил его из горлышка и, громко крякнув, сказал:

— Ну, теперь можно и домой идти.

Поблагодарив коллегу за поднятое настроение, Кудрин бодрым шагом пошел в сторону трамвайной остановки.

На следующий день с самого утра в кабинете зазвонил телефон. Женя поднял трубку и услышал голос Романа Сомова, который сообщил, что два часа назад у гаражей рядом с рынком было обнаружено тело Харитонова с ножевым ранением в сердце.

— Как так? — удивленно воскликнул Кудрин и вскочил со стула.

— Я там был в составе оперативной группы и только что вернулся на работу, — продолжал Сомов, — явных следов обнаружено не было, а ударили его или финкой, или заточкой. Врач пояснил, что удар был точным, и смерть потерпевшего наступила мгновенно.

— Ну хоть что-нибудь удалось установить? — допытывался Женя.

— Пока это вся информация, — сказал Сомов и положил трубку.

— Все! Последняя ниточка оборвалась, — с горечью произнес Кудрин и плюхнулся на свой стул.

— Ты чего грустишь, молодой человек? — с улыбкой спросил вошедший в кабинет Ерихин. — Или день не задался?

— Перед тобой, Лев Алексеевич, сидит неудачник и растяпа, — тихо проговорил Кудрин.

— Да что случилось? — с тревогой в голосе переспросил Ерихин.

Женя подробно рассказал ему о своем расследовании и происшедших событиях сегодняшнего дня.

Лев Алексеевич подошел к нему, по-отечески обнял за плечи и сказал:

— Не переживай, парень, я же вижу, что ты стараешься и пытаешься досконально проверять свои версии, однако переживать неудачу не стоит. Это ведь не говорит о твоей беспомощности и нереализованности в полном объеме каждой из них, а наоборот — такую ситуацию надо воспринимать как стимул к дальнейшим активным действиям. По себе знаю, что иногда переживание кризиса в расследовании есть начальное звено к появлению новой, отличной от других, версии. Вот ты сказал, что чувствуешь себя неудачником, — продолжал Ерихин, — выкинь эти слова к черту и впихни в свою голову единственную фразу: «Я — крутой сыщик, и у меня все получится». И еще, настоящие неудачники те, кто останавливается от первых неудач на тернистом пути расследования преступления. Им проще, чтобы преступление «зависло», а там трава не расти. А ты стараешься дальше идти, и что очень похвально — анализировать свои действия, что в определенной мере позволит избежать неудач в будущем. Используй метод «мозгового штурма» и попробуй написать на бумаге идеи, которые тебе пришли в голову, пусть самые фантастические.