Хмурые будни холодной войны. Ее солдаты, прорабы и невольные участники - [66]
Необходимо указать, что детальный анализ подобной тематики, которая затрагивала (и затрагивает) значительные массы населения>3 и огромные территориальные пространства, не пользовался и не пользуется особым вниманием у отечественных специалистов разных направлений (за исключением, может быть, сотрудников и историков спецслужб) по достаточно простой причине. Речь идет о том, что, анализируя соответствующий фактический материал, потенциальный автор может быть достаточно легко обвинен в разжигании межнациональной розни. И даже если он старается выбирать нейтральную позицию по освещению действий конфликтовавших сторон, нет никакой гарантии, что он не будет обвинен одной из них (или даже всеми участниками) в лучшем случае в предвзятости и необъективности, не говоря уже о более серьезных последствиях.
Отметим также, что классификация межнациональных проблем и их конкретных проявлений в отечественной историографии не имеет четкого выражения. Например, в существующих исследованиях может отсутствовать четкая система деления «антисоветских» и «буржуазно-националистических проявлений», имевших место быть в рассматриваемый период среди определенной части населения. Это обстоятельство в свое время объяснялось достаточно просто – понятие «антисоветизм» (тождественное понятию «антигосударственные проявления») было достаточно обтекаемым и широким, чтобы завуалированно включить в него многие нежелательные для существовавшей системы тенденции. В зависимости от обстоятельств и от проводящихся политических кампаний одно и то же действие могло быть расценено как «хулиганство», «проявление буржуазного национализма», «антисоветская акция» или же вообще могло не замечаться и не фиксироваться. Ведь в Советском Союзе старались всячески избегать даже упоминания об имевших место национальных проблемах, ибо это подрывало тезис о благополучии и стабильности государства «пятнадцати сестер», базировавшихся на постулате о «союзе нерушимом республик свободных», что нашло отражение даже в государственном гимне. Особый страх у советского руководства вызывал «национализм политический», подавлявшийся наиболее жестоким и беспощадным образом, а наименьшее внимание уделялось «национализму бытовому», который государству, в отличие от отдельно взятых граждан, ничем особым не угрожал и зачастую оставался безнаказанным. В советский период существовала цензура и предписания, указывающие на то, каким образом следует освещать подобные события, но современные исследователи вроде бы должны относится к документам тех времен критично и вычленять реальную подоплеку отраженных в них событий, однако это происходит далеко не всегда. В некоторых случаях возникают вопросы к обоснованности методики данных исследований, а порой возникает ощущение, что авторы не обладают достаточной уверенностью в том, что вещи нужно называть своими именами, либо игнорируют данные обстоятельства совершенно сознательно.
Таким образом, классификация межнациональных проблем и их проявлений – это сама по себе достаточно серьезная задача, требующая отдельного исследования как минимум на уровне статьи. Во всяком случае, как покажет материал, изложенный ниже, национальные конфликты присутствовали как «в чистом виде» (на примерах проявления так называемого «бытового национализма»), и, напротив, часто накладывались на проблемы военного, политического, социального и материального характера, создавая достаточно сложный и взрывоопасный конгломерат противоречий.
Данное исследование построено на базе недавно рассекреченных и опубликованных документах высшего партийно-правительственного руководства СССР и специальных служб.
В рамках этой публикации невозможно даже кратко коснуться всех сторон сложной и многогранной темы межнациональных конфликтов, имевших место быть на всем протяжении выделенного хронологического отрезка. Поэтому необходимо ограничиться тремя условными направлениями с небольшим количеством конкретных примеров по каждому. Эти направления, с точки зрения автора, могут быть следующими:
1) межнациональные конфликты на территории стран Восточной Европы (как внутри отдельно взятых государств, так и между разными государствами);
2) межнациональные конфликты на так называемых «присоединенных территориях» в СССР (под последними подразумеваются территории, которые вошли в состав СССР по итогам Второй Мировой войны);
3) межнациональные противоречия на территориях прочих союзных республик.
Первое направление в отечественной историографии практически никем не востребовано, за исключением очень узкого круга специалистов. Причина может заключаться в том, что в советское время заниматься исследованиями на эту тему было весьма проблематично – согласно господствовавшей доктрине, между соцстранами не могло быть места ни межгосударственным, ни межнациональным конфликтам (подобную точку зрения не поколебала даже первая в мире война между двумя соцстранами – вьетнамо-китайский конфликт 1979 г.), а в постсоветский период немногочисленные отечественные исследователи истории Восточной Европы послевоенного периода куда охотнее обращаются к дипломатическим, военным и иным вопросам, чем к данной теме. Кроме того, анализ подобных конфликтов невольно может затронуть и существующие современные проблемы России, а желающих проводить подобные аналогии не так много.
