Хлебопашец - [50]

Однако еще выступят против мальцевских сроков сева ученые. Но выступят с явным запозданием: хозяйственники уже проверили эти сроки и приняли их. Применив наконец агротехнические приемы, разработанные «у себя дома», колхозы Шадринского района в 1950 году впервые соберут на круг более ста пудов зерна с гектара — добьются того, к чему безуспешно стремились два года назад.

Не отстанет и область: соберет и продаст зерна государству больше, чем в предвоенном 1940 году, хотя посевных площадей пока еще было меньше: много оставалось запущенных, заброшенных земель.

И все же ученые стояли на своем: чем раньше посеешь, тем раньше и уберешь, быстрее хлеб в закрома вывезешь.

Похоже, спор грозил стать бесконечным. И тогда Мальцев предложил:

— Что ж, вы убеждены в этом, мы — в другом. Но так как наши взгляды оказались противоположными, то ясно, кто-то из нас ошибается. А любая ошибка в науке, как вы хорошо знаете, приносит немалый вред. Да и ложное объяснение не побуждает, а притупляет мысль. Однако кто же нас рассудит? А давайте посоревнуемся с вами... Приезжайте в какое-нибудь хозяйство и внедряйте там такие приемы земледелия, в пользе которых вы душевно убеждены. Мы же будем работать по-своему, как считаем лучше. Если у вас урожай будет выше нашего, мы признаем себя неправыми и начнем внедрять ваши приемы.

Ученые не откликнулись на это предложение. И совещание, на котором шел этот спор, одобрило и рекомендовало к внедрению в хозяйствах Зауралья, Западной Сибири и Северного Казахстана, везде, где весна быстро переходит в жаркое, сухое лето, мальцевскне агротехнические приемы и его сроки сева.

Мальцев оказывал все большее влияние на повышение культуры земледелия, на все сельскохозяйственное производство. И не только в Зауралье. Разработанными им агротехническими приемами как самыми ценными рекомендациями воспользуются при освоении целинных просторов Казахстана и тем самым спасут первые же посевы от выгорания, а себя от горького разочарования. От того разочарования, которое постигало первых переселенцев из европейской части страны, пытавшихся обосноваться здесь еще в конце XIX и начале XX века. Они принялись сеять здесь так же, как сеяли дома, но посевы не удавались. Отчаявшись и прокляв эту степь с хорошим черноземом, но где все выгорает от жары, переселенцы возвращались в Россию.

Целинники пятидесятых годов нынешнего века пришли сюда уже с проверенными агротехническими приемами, к тому времени окончательно признанными.

Никто не считал, хотя и подсчитать нетрудно, эффективность этих агроприемов, сколько зерна получила страна дополнительно. Одно известно, и это подтвердится многолетними исследованиями, что наивысшие урожаи яровой пшеницы при других равных условиях приносят хозяйствам Зауралья, Северного Казахстана и Западной Сибири именно поздние посевы. Мальцев хорошо знал это, однако и он никогда не считал прибавку. Да и вообще полагал так:

— Это не прибавка, когда поступаем так, как и следует поступать. Поняли, и хорошо. Хуже, если бы продолжали упорствовать, продолжали соревноваться, кто кого на севе опередит, кто пораньше отсеется. Вот тогда бы мы недобирали сотни и сотни тысяч тонн пшенички...

Нет, прибавка, не соглашались с ним! На сотни и сотни тысяч тонн зерна больше получает человек ежегодно именно оттого, что вовремя сеет. Сеет теперь и не знает, не догадывается, не задумывается, сколько душевных и физических сил отдал Терентий Семенович Мальцев, чтобы испытать, внедрить, отстоять эти сроки, за которые еще отец ругал его и которые теперь становились предметом изучения — и все дальше отдалялись от своего творца. Но он не печалился, он уже жил другими заботами.

6

9 марта 1949 года областная газета «Красный Курган» опубликовала статью Терентия Мальцева «Предположения относительно возможности ускорения и упрочения восстановления структуры почвы и ее плодородия» с маленькой оговоркой — «В порядке постановки вопроса».

Через годы некоторые биографы, вспоминая эту статью, положившую начало теоретическому обоснованию новой системы земледелия, будут утверждать, что она увидела свет после долгих мытарств, что сначала побывала в столичных журналах, где ее отвергли.

— Нет, не посылал я ее в столичные журналы,— опровергал эти утверждения Терентий Семенович. — Чтобы проверить свои предположения в поле, чтобы не тайком работать, мне как раз и нужно было сначала в местной газете выступить, предупредить районных и областных руководителей, что пахать не буду. К тому же это пока еще были только предположения.

Да, он так и писал, ничего не утверждая:

«Мне кажется, что наша сельскохозяйственная наука еще недостаточно глубоко и всесторонне изучила вопрос о биологических требованиях полевых культур, особенно зерновых злаков и бобовых, к плотности почв, на которых они произрастают. Неизвестно: нужна для них почва рыхлая или плотная? Если лучше плотная почва, то в какой мере? В практике нередко приходилось быть свидетелем совершенно необычного явления. Семена пшеницы или бобовых, случайно упавшие вблизи дороги на совершенно нетронутую плотную почву и хорошо прикрытые рыхлым слоем земли, давали чудесные растения».