Хлеб - [15]
Ага, уже часовенки пошли, близится обитель преподобного Кирилла. Приходилось ли замечать, спросил Дмитрий Федорович, что северные русские святые — завзятые практики и реалисты? Не до умерщвления плоти, не до исступленных бдений — жизнь ставила задачи поважнее, превыше всего было дело. Приходил организатор на пустое место, раскручивал работу, развивал сельское хозяйство и товарообмен, копил деньгу, выколачивая ее откуда можно и откуда нельзя, обогащал монастырь, заставляя считаться с ним. Хлопоты по своей канонизации перепоручал потомкам, а они уже заботились об антураже святости для крепкого дельца. Впрочем, и причисление к лику святых было серьезным экономическим мероприятием… Разворотливости, организаторскому мастерству Сергия Радонежского могли завидовать первейшие государственные мужи его времени. А разве не того же поля ягодой был Кирилл Белозерский?
Человек с громадными связями, из рода Вельяминовых, он был прислан сюда через семнадцать лет после Куликовской битвы, в которой, кстати сказать, блестяще проявили себя белозерские ратники. Прибыл с объемистой кожаной сумой, вроде теперешней инкассаторской. В ней находилась сумма, избавившая его от трудностей первоначального накопления.
«Место же оно, иде же Кирилл вселися, бор бяше велий и чаща, и никому же от человек ту живущу. Место убо мало и кругло, но зело красно, всюду, яко стеною, окружено водами». Конечно, сочинитель преувеличил насчет безлюдности этих мест. Иначе как мог Кирилл так скоро окружить себя «братьицею»? Он пишет великому князю о своей «братьице», а себя тактично называет «чернищо»… Какая уж тут безлюдность, если годовой доход основанного Кириллом предприятия дойдет до полумиллиона рублей — цифры и по более поздним временам космической. Это ж все люди, работа… А место впрямь красно, ничего не скажешь.
Нужно проехать почти весь бревенчатый Кириллов, чтобы увидеть будто из воды восставшую белую крепость. Она на самом берегу Сиверского озера. Дмитрий Федорович верно заметил: и не побывав тут ни разу, этот вид словно узнаешь. Это потому, считает он, что с детства всем помнится одно из чудес «Сказки о царе Салтане»:
Самое реальное чудо сказки… Впрочем, Дмитрий Федорович, развивая забавлявшую его мысль, постарался доказать, что и Кирилловы чудеса были столь же земными, носили экономический оттенок. Осмотрев граненую Сторожевую башню, чуть подточенную волнами Хлебную, Свиточную, монашеский комбинат бытового обслуживания, мы вошли в собор-музей. Пожилая женщина-гид, напирая в силу областного происхождения посетителей на антирелигиозную сторону вопроса, показала богатейшую экспозицию. Дмитрий Федорович, хитро подмигнув, подвел меня к фрескам о чудесах преподобного. Названия сюжетов, выведенные четким уставом, звучали как пункты повестки дня: «О умножении хлебы во время глада», «О погашении пожара в монастыре», «О умножении вина служебного». В последнем, очевидно, нехватки не было: Иван Грозный шлет сюда свирепонасмешливые циркуляры, чтоб сосланного Шереметева кормили похуже и не приносили ему в кельи вина.
Любопытен выставленный для обозрения монастырский документ — своего рода план поставок сельхозпродуктов: к какому дню сколько масла, меду, сколько и каких именно грибов, ягод, сколько четей ржи и ячменя должны сдать крестьяне. Твердое, так сказать, задание по каждому продукту: не продразверстка, а продналог.
В бывшем монастыре сейчас школа глухонемых. Старушка-гид похвалила их: ребята тихие, спокойные. Не чета тем, что иногда летом наезжают — с рюкзаками, гитарами, с маленькими такими приемниками. Теперь построен Волгобалт, обещают пустить пароходы со своими и даже заграничными туристами, вот будет колготы!
Переночевав в Кириллове, мы на позднем рассвете пешком по ненадежному льду перешли широченную после пуска канала Шексну и к полудню были уже в Белозерске.
Если Вологда — ровесница Москве, то Белозерск, пожалуй, — сверстник Киеву. Во всяком случае, свое 1100-летие город уже отметил, о чем свидетельствуют громадные белые цифры на скате земляного вала. Вал этот — сооружение удивительное: высокий, очень крутой, со сводами внутри, он, говорят, еще недавно, на памяти людей среднего поколения, скрывал от глаз горожан даже кресты собора, стоящего внутри. А в последние годы сильно осел. Сюда, в Белозерск, Иван Грозный сослал новгородский вечевой колокол, предварительно лишив его языка. Для белозерца нет никакого сомнения в том, что и легендарная библиотека царя Ивана Васильевича, которую искали под Кремлем, хранится здесь, а именно под сводами северной части насыпи. Летом поросший травою вал — любимое место прогулок. Июньские ночи здесь белы по-ленинградски, и бродить в светлых сумерках на уровне куполов, над домами, старым гостиным двором, над бульваром с белой сиренью, над простором Белого озера впрямь славно.
Есть тут и еще одно чудо. Когда я впервые попал сюда и под вечер пошел к озеру, меня ошеломило невероятное: по нижней улице шел пароход! Не по озеру — оно виднелось дальше, за буйными ветлами, — а прямо по улице. Матросы с мостика шутили с разряженными девицами. Мальчишки с велосипедами ждали, когда судно освободит дорогу… Это увидал я обводной канал.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Украинский национализм имеет достаточно продолжительную историю, начавшуюся задолго до распада СССР и, тем более, задолго до Евромайдана. Однако именно после националистического переворота в Киеве, когда крайне правые украинские националисты пришли к власти и развязали войну против собственного народа, фашистская сущность этих сил проявилась во всей полноте. Нашим современникам, уже подзабывшим историю украинских пособников гитлеровской Германии, сжигавших Хатынь и заваливших трупами женщин и детей многочисленные «бабьи яры», напомнили о ней добровольческие батальоны украинских фашистов.
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.
В центре эстонского курортного города Пярну на гранитном постаменте установлен бронзовый барельеф с изображением солдата в форме эстонского легиона СС с автоматом, ствол которого направлен на восток. На постаменте надпись: «Всем эстонским воинам, павшим во 2-й Освободительной войне за Родину и свободную Европу в 1940–1945 годах». Это памятник эстонцам, воевавшим во Второй мировой войне на стороне нацистской Германии.
За последние десять лет Россия усовершенствовала методы "гибридной войны", используя киберактивы для атаки и нейтрализации политических оппонентов. Хакеры, работающие на правительство, взламывают компьютеры и телефоны, чтобы собрать разведданные, распространить эти разведданные (или ложные данные) через средства массовой информации, создать скандал и тем самым выбить оппонента или нацию из игры. Россия напала на Эстонию, Украину и западные страны, используя именно эти методы кибервойны. В какой-то момент Россия, видимо, решила применить эту тактику против Соединенных Штатов, и поэтому сама американская демократия была взломана.
Правда всегда была, есть и будет первой жертвой любой войны. С момента начала военного конфликта на Донбассе западные масс-медиа начали выстраивать вокруг образа ополченцев самопровозглашенных республик галерею ложных обвинений. Жертвой информационной атаки закономерно стала и Россия. Для того, чтобы тени легли под нужным углом, потребовалось не просто притушить свет истины. Были необходимы удобный повод и жертвы, чья гибель вызвала бы резкий всплеск антироссийской истерии на Западе. Таким поводом стала гибель малайзийского Боинга в небе над Украиной.