Хижина пастыря - [26]
Она вдруг отталкивает меня, гремит гром, я думаю – в чем дело, е-мое? – а мама указывает на последнюю простыню, за которой кто-то стоит. Ах ты ж, мелькает у меня в голове, вернулся! Только там не Кэп. Я знаю очертания этого тела. Простыню крепко прижимает к нему ветром, и я понимаю, кто за ней. Пускается ливень, а я вдруг оказываюсь в другом месте. В Магните. Удивляюсь – минуточку, такого не было! Я на заднем дворе паба. На раскачивающейся бельевой веревке висит кенгуру, истекает кровью на траву и колючие якорцы. Я прохожу мимо, поднимаюсь по ступенькам на большой балкон второго этажа. Ступни режет, будто в них застряли осколки стекла, но я не останавливаюсь, пока не добираюсь до нужного окна. Заглядываю. Четыре узкие кровати и включенный вентилятор на поцарапанном трюмо. Остальных в комнате нет, одна Ли. Сидит в пижаме с шортиками. Читает книгу. Руки и ноги коричневые от солнца. Занавеска шевелится каждый раз, как вентилятор дует в мою сторону. Значит, Ли сейчас меня заметит. Я не скажу ни слова, подожду, пока она увидит. Ступням больно, но ничего, я готов стоять здесь хоть целый день. Ведь Ли знает, что я за занавеской. Просто притворяется. И это здорово.
Опять гремит гром, Ли вскидывает голову и пугается того, что видит. Меня?! Как же так… Нет, Ли смотрит дальше, за мое плечо. Раздается скрежет. Ножны. Точило и лезвие. Звук смерти. Я поворачиваюсь ему навстречу, только там не Кэп. Тетя Мардж. С ножом офигенной длины, чуть ли не с мечом. Я выставляю вперед руку, и клинок отсекает ее у запястья. Эта женщина сошла с ума! Хрясь – минус вторая рука. Ах ты грязная паскуда, шипит тетя. Я мчу вниз по лестнице на исколотых ногах. Ура, спасен – думаю я и тут замечаю, что именно свисает с бельевой веревки и капает кровью на траву. Не кенгуру, нет. Я. Вот он я, передо мной; руки-обрубки еще подергиваются у груди, как лапы у кенгуру. Да ну на хрен, что-то здесь не так…
Я вздрагиваю. Надо же, уснул. Слышу свист ножа, поднимаю голову. Солнце село. Теперь старик выглядит лишь силуэтом возле хижины. У него за спиной озеро светится странным зеленоватым цветом. Вовсю пахнет запеченным мясом, и, господи боже, я не могу пошевелить ногами. Они не проснулись. Я злюсь на себя – вот придурок, отключился! Вдобавок старикан опять затягивает песню.
Он был один сын для отца, для матушки – отрада…
Я смутно различаю старика: он опирается на верандный столб, точит нож. Полирует лезвие перед тем, как нажраться. Я мрачно наблюдаю за гадом – ишь какой довольный.
Он ненадолго исчезает, но петь не перестает. В хижине загорается свет, лампа или свеча. Открывается дверца печи, мать ее, этот звук забыть невозможно. Еще что-то лязгает, и старик выходит на улицу с керосиновой лампой, которую вешает на гвоздь. Даже без бинокля я вижу жестяную тарелку с едой – мясо и что-то еще. И пар от нее вижу. Старик ставит тарелку на большую металлическую бочку и продолжает петь.
Богатых грабил, бедным помогал; он Макэвоя Джеймса пристрелил…
Волосы у меня становятся дыбом.
Шальной мальчишка-колонист на всю Австралию ужас наводил.
Эту песню пела бабушка. И мама тоже, несколько раз. Я, понятное дело, к тому времени уже очумел, раз решил – старый козел специально бубнит «мою» песню. Он знает, что я один сын у своего отца. Знает не только о моем присутствии, но и о том, кто я, кто мои родные. Ах ты ж грязный болван, подумал я. Выманиваешь меня, словно добычу, выносишь мясо на двор, играешь со мной… Потом я подумал – Джекси, ты дубина. Откуда старику знать, кто ты? Он и не подозревает о твоем существовании. Просто одинокий чувак, который болтает сам с собой и много поет. С одинокими людьми такое случается. Поэтому остынь, приятель, и угомонись.
В общем, я отбросил дурацкие мысли. Старик замолчал, отрезал себе мяса. И вдруг заявил – здесь с лихвой хватит на двоих. Твою налево!
Наверное, он услышал, как я ахнул, потому что заговорил дальше.
Я человек культурный, сказал.
Я ткнулся лицом в землю. А что еще было делать?
Как видишь, продолжил он, я не дурак. Надеюсь, и ты не глупее меня. Поэтому давай будем оба вести себя культурно. У меня есть еда, угощайся на здоровье.
Я лежал не шевелясь. Чувствовал – мужик ждет. Я приподнял голову, медленно-медленно. Вот тут и заметил оружие, позади старика, на брезенте.
Но если ты явился по мою душу, то так тому и быть. Я встречу свою судьбу с открытыми глазами и полным животом.
Старик начал есть. Тарелка бренчала и звякала. Ночные мотыльки роились возле лампы, их тени плясали по старику и по передней стене хижины. Он старательно чавкал. Меня посетила безумная мысль. Я вспомнил о множестве ям на прииске. У меня под рукой «браунинг». На свету сейчас старик, а не я. И прицел на карабине есть, и расстояние подходящее. Пока этот чокнутый дотянется до своего дробовика, успеет пять раз сдохнуть. Выстрелов здесь никто не услышит. Мне ничего не помешает.
Старый хрыч беспечно жевал и причмокивал, будто не очень-то и верил в мое существование. Мне бы радоваться, а я кипел – вот гад, не принимает меня всерьез! Я – вооруженный отчаявшийся отморозок, который умирает от голода, жажды и усталости, а этот тупица со мной шутки шутит! Я был на таком взводе, что даже с зубов искры сыпались.
Джорджи Ютленд под сорок, профессию медсестры и романтические мечты о родственной душе она променяла на тихую жизнь домохозяйки в рыбацком поселке на западном побережье Австралии. Ночи напролет, пока домашние спят, она сидит в Интернете и тихо спивается. Но внезапно в ее судьбу входит Лютер Фокс – браконьер, бывший музыкант, одинокая душа. Изгой.Действие этого романа с подлинно приключенческим сюжетом разворачивается на фоне удивительных пейзажей Австралии, жесткий реалистический стиль автора удачно подчеркивает драматизм повествования.Роман австралийского писателя Тима Уинтона (р.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.
На краю Леса жили люди Девяти деревень. Жили так, как жили до них веками их предки, представители удивительного народа ибо, и почитали своих причудливых, по-человечески капризных богов и строгих, но добрых духов. Исполняли обряды, на взгляд чужеземцев – странные и жестокие. Воевали, мирились, растили детей. Трудились на полях и собирали урожай. Пили домашнее пальмовое вино и веселились на праздниках. А потом пришли европейцы – с намерением научить «черных дикарей» жить, как белые, верить, как белые, и растить детей, как белые.
Роман «Услышанные молитвы» Капоте начал писать еще в 1958 году, но, к сожалению, не завершил задуманного. Опубликованные фрагменты скандальной книги стоили писателю немало – он потерял многих друзей, когда те узнали себя и других знаменитостей в героях этого романа с ключом.Под блистательным, циничным и остроумным пером Капоте буквально оживает мир американской богемы – мир огромных денег, пресыщенности и сексуальной вседозволенности. Мир, в который равно стремятся и денежные мешки, и представители европейской аристократии, и амбициозные юноши и девушки без гроша за душой, готовые на все, чтобы пробить себе путь к софитам и красным дорожкам.В сборник также вошли автобиографические рассказы о детстве Капоте в Алабаме: «Вспоминая Рождество», «Однажды в Рождество» и «Незваный гость».
Роман молодой писательницы, в котором она откровенно рассказала о своем детстве и трагической первой любви, вызвал жаркие дискуссии и стал одним из главных культурных событий восьмидесятых. Детство и юность Дженет проходят в атмосфере бесконечных проповедей, религиозных праздников и душеспасительных бесед. Девочка с увлечением принимает участие в миссионерской деятельности общины, однако невольно отмечает, что ее «добродетельные» родители и соседи весьма своеобразно трактуют учение Христа. С каждым днем ей все труднее мириться с лицемерием и ханжеством, процветающими в ее окружении.
Рохинтон Мистри (р. 1952 г.) — известный канадский писатель индийского происхождения, лауреат нескольких престижных национальных и международных литературных премий, номинант на Букеровскую премию. Его произведения переведены на множество языков, а роман «Хрупкое равновесие», впервые опубликованный в 1995 году, в 2003 году был включен в список двухсот лучших книг всех времен и народов по версии Би-би-си. …Индия 1975 года — в период чрезвычайного положения, введенного Индирой Ганди. Индия — раздираемая межкастовыми, межрелигиозными и межнациональными распрями, пестрая, точно лоскутное покрывало, которое шьет из обрезков ткани молодая вдова Дина Далал, приютившая в своем доме студента и двух бедных портных из касты неприкасаемых.