Хищник - [29]

- Икрам! Ты заснул там?

Послышались шаги, но ещё прежде появления своего неудачливого убийцы, я почувствовал запах сигаретного дыма. Я сам в последний момент шагнул навстречу и обоими сдвоенными кулаками, изо всех сил выброшенных вперед, смял нос, зубы, тлеющую сигарету... превратив в хлюпающую кашу... с наслаждением ощутив наконец освобождение сил.

Не дав потерявшему сознание киллеру упасть навзничь, поймал за одежду, притянул за угол, под прикрытие кузова, бросил на землю. Опять не было времени!.. Все же стал лихорадочно рыться в карманах, наткнулся на ключи какая-то связка, не то... нашел от наручников. Отомкнул один браслет, услышал жесткий звук железа у ворот... закрыл на засов... тут же щелкнул замок дверцы водителя... Я, не став возиться с другим браслетом, пошел к кабине, пряча правую руку с блестевшими никелированными наручниками от света за спину.

Сыч в последний момент, наверное, что-то почувствовал и оглянулся. Можно было бы не прятать наручники - огромная фигура, шагнувшая к водителю никак не походила формами на одного из приятелей. Сыч не крикнул, не успел. Левая рука его открывала дверцу и за нее, вытянутую, схватился я, тут же выдернув мужика из кабины. Свободной правой рукой, звеневшей цепочкой, я ударил вылетавшего водителя в ухо и тут же, на всякий случай, зажал ему рот ладонью. Пока все действия мои были инстинктивны, пока что разум лишь после одобрял все, что я сейчас делал; вытянутая левая рука Сыча, вывернутая ладонью кверху, оказалась у меня на уровне груди - очень удачно: я выбросил вверх колено и, используя удобный рычаг, с дикой силой рванул руку вниз... с огромным наслаждением услышав страшный хруст ломающегося локтевого сустава... увидел ещё белый излом разорвавших кожу костей... я погасил рвущийся наружу вопль Сыча, продолжая зажимать ему рот. Мычания почти не было слышно, я приготовился покончить...

- Шволочь! Шволочь! - кто-то шепеляво выкрикнул сзади и что-то твердо уперлось в затылок. Я резко повернул голову...

Сзади, уткнув мне в голову длинное дуло пистолета с глушителем, стоял недобитый кавказец... бросилась в глаза залитая кровью яма разбитого рта, откуда неслись эти шепелявые звуки. Я, отпустив покалеченного водителя, нырнул вниз (тут же услышав пустой хлопок выстрела), перехватил дуло, ломая чужие пальцы, вырвал оружие, схватил мужика за шею и несколько раз всем лицом приложил о железную ступеньку машины. На последнем громком ударе весь двор огласил чудовищный вопль - брошенный мною водитель нашел в себе силы огласить мир о своем несчастье; дико, дико забился где-то рядом в петле ошейника хрипящий кобель; я выстрелил в голову кавказцу и, понимая, что фактор неожиданности утерян, выскочил навстречу гулко топающему от ворот хозяину. Я убил его двумя выстрелами - в грудь и в голову, а сам кинуся к крыльцу. Я уже добежал (как все быстро происходит, прошла минута, как я выскочил из кузова, не больше, вся схватка заняла секунды, а казалось, мы здесь пляшем уже полночи), - входная дверь распахнулась, оттуда пушечным ядром вылетело что-то компактное, невысокое, метнувшееся навстречу ко мне; я инстинктивно метнулся влево, услышал несколько негромких автоматных хлопков, почувствовал, как с дикой силой вырвало из руки пистолет, но уже сам достал носком туфли пролетавший мимо, все ещё стрлявший автомат в руке нападавшего.

Удар достиг цели: я сумел выбить оружие, и вот мы уже вдвоем, словно волки, кружимся один против другого, выбирая удобный для нападения момент. И почему-то я сразу уверился, что этот недобитый мужик и есть тот плотный коротышка, что управляет всей приезжей бандой киллеров. "Ну что же, пришла пора платить," - подумал я. Я прыгнул вперед, вкладывая в удар руки всю силу и тяжесть тела... промахнулся; противник отскочил в сторону, на ходу мгновенно вытащив нож и успев в одном движении достать шею врага. То есть, меня. Я почувствовал, как мокро стало за воротником, но тут же понял, что рана - не рана, даже, царапина - не опасна. Сколько раз сам на войне кончал врагов, вспарывая горло, так не то что увлажняло, заливало всё.

Я едва увернулся от выпада ножа, тут же получив удар ноги в живот. Вся эта возня стала безумно раздражать. Я быстрым взмахом левой ноги отвел руку с ножом в сторону и мгновенно достал лицо своего шустрого противника ударом расслабленных пальцев, хлестнувших словно плеть. Такой прием ошеломлял, и тех нескольких мгновений, в течение которых враг ничего не соображал, обычно хватало... как и сейчас: я всем весом обрушился вперед, дотянувшись кулаком до близкого сейчас подбородка. Ну всё. Тот ещё успел, правда, ударить меня ножом в живот, не достал, но это был скорее, рефлекс тренированного тела, не больше; сознание враг потерял, так что я, пару секунд переждав и не вычислив ничего опасного, уже неторопясь снял с себя последний браслет и защелкнул наручники на руках последнего из оставших в живых противников. Я опять пожелал, чтобы это был командир группы; последний поединок показал с его стороны ту реакцию, и ту тренированность, которая обычно не встречалась в скороспелых уголовных кругах и которую воспитывали лишь годы напряженных специальных тренировок. Взвалив пленника себе на плечи, прошел в дом. На всякий случай держал наготове подобраные с земли пистолет-пулемет "Аграм-2000", который я только что выбил из рук врага. В доме никого не оказалось. Те две-три минуты, которые прошли с момента, когда наша "Газель" вплыла в ворота, освободились души трех... Черт! Как я мог забыть!.. Сбросив тяжелое тело на пол, выскочил во двор. Ну конечно, оставшийся без присмотра Сыч бежал к крыльцу, мучительно подвывая на ходу и придерживая правой рукой с пистолетом белеющий разлом костей сустава другой руки.. И только это не дало водителю выстрелить так быстро, как - чувствовалось - он сумел бы в нормальном состоянии. А так - пуля вошла ему в основание шеи, и он тоже умер.