Хинельские походы - [60]

— Значит, вся батарея? — изумился и Дегтярев.

— Утром сами увидите, а не захотите видеть, так услышите. На весь лес громыхнем! — сказал, смеясь, Юферов.

— Откуда же вы родом, хлопцы? — Дегтярев даже придвинулся к Юферову.

— Я новосибирский, а Митя совсем северный, из Архангельска.

— Холмогорский, — уточнил Самодов.

На следующий день минометчики, подобрав три четверки резвых гнедых коней, мчались вдоль солнечной опушки с тремя грозными орудиями! Блестят начищенные стволы. Легко и бесшумно катятся резиновые шины, а на стволах и на зарядных ящиках сидят партизаны.

Каждый левый передний конь под седлом, на них качаются ездовые «носа» — Сергей Пузанов, гармонист Федька, младший Троицкий. Впереди на сивой резвой кобылке несется легкая фигурка юного командира тяжелой батареи — сержанта Юферова. Ребята мчатся лихо, внушительно.

— Первый миномет — к бою! — кричит мальчишеским голосом Юферов и выбрасывает руку влево.

Ездовые «носа» круто поворачивают лошадей, те дыбятся и через мгновенье уносят отцепленные передки в укрытие. Опорная плита садится на землю, ствол лезет кверху, наводчик припал к прицелу, его помощник, кадровик Самодов, глядит на угломер-квадрант, подгоняя ствол по вертикали.

Длинная стальная сигара уже выхвачена из зарядного ящика и подается к стволу.

— Осторожно! Не опустить носом вниз: взорвет и ствол и всех нас! — говорит Юферов, — Держите крепче! Стабилизатором книзу, плавно… Назад! Присядь! Шире рот!

Ствол плюнул пламенем, земля качнулась, мина со свистом понеслась в поле и там взорвалась, подняв черную развороченную землю.

Фомич зачарованно глядит, не нарадуется.

— Такого на земле не видел! — говорит он. — Когда служил на линкоре, было нечто подобное, только на воде. Море вот так же кипело и дыбилось от снаряда главного калибра. А на суше не приходилось… Спасибо, мальчики, — говорит он Юферову и Самодову, — прибавили партизанам силы! Молодец, сержант, золотой ты парень! — пожимает он руку юному командиру.

Юферов, довольный, улыбается и лихо поправляет темно-синюю суконную пилотку.

— Говорите, как на линкоре? Люблю я море, хоть и не бывал там.

— Да, — убежденно говорит Фомич, — будто с линкора ударило.

Фомич отбывал кадровую службу на крейсере «Червона Украина». Затем у себя на родине, в Ямпольском районе, был секретарем райкома комсомола, любил молодежь. Минометчики это чувствовали и с ним подружились.

Подарок Юферова явился более чем кстати. Через несколько дней минометы были пущены в дело. Они помогли ликвидировать гарнизон противника, снова стоявший в Лемешовке.

Третья группа эсманцев отправилась еще засветло на юг, к Барановке. Ложным маневром мы хотели обмануть противника: он должен был решить, что отряд намерен занять Эсмань.

Вторая группа пошла вдоль опушки к Севскому шляху с тем, чтобы «оседлать» его и сидеть в засаде, пока не начнется отступление противника к Севску.

Мы с Дегтяревым взяли на себя лобовой удар; нам предстояло атаковать противника вдоль дороги на Лемешовку.

Резервов у нас не было. Фомич и остальные члены райкома пошли с первой группой.

В полночь началось наступление. Подразделения группы быстро прошли семь километров, отделяющих Лемешовку от Хинели, и развернулись в боевую цепь на голых лемешовских полях.

Противник не спал. Вспугнутые передовые посты послали в воздух сигнальные ракеты и убежали в село. Темное небо прочертили зелено-розовые и голубоватые трассы пуль. Суетливо застучали пулеметы; понеслись над полем сверкающие в темноте снаряды. Мы молча продвигались боевой цепью.

С расстояния в триста метров начали огневой бой.

Боевые цепи залегли. Первый миномет встал за клуней, пушки развернулись на открытом поле. Пулеметчики противника шарили по полю, рассыпая трассирующие пули веером. Мины рвались далеко позади наших цепей, снаряды проносились над нашими головами.

— По вспышкам, по вспышкам наводи! — командовал Инчин, командир первого орудия. — По стволу наводи! Видишь вспышку?

— Да кто их не видит! — озадаченно отвечал Коршок, приучаясь к артиллерийскому делу.

— Сквозь канал ствола надо уметь видеть!.. Утюг! — нервничал Инчин. — Наводи на вспышку!

Со стороны Барановки понеслись к Лемешовке красноватые искры. Это группа Хомутина стреляла зажигательными пулями.

Орудие врага участило стрельбу, и Коршок радостно докладывает:

— Вижу, вижу вспышки в канале!

— Заряжай! — командует Инчин.

Лязгнул замок.

— Пять осколочных, беглый!..

— Юферов, готов? Дави их пулеметы!

— Нельзя, товарищ лейтенант, слишком близко, осколки своих накроют.

— Стрелять!

— Огонь! — и голос Инчина тонет в грохоте.

Ослепительное пламя рвет предутренний туман. Задрав жерло миномета к небу, Юферов сам смотрит в прицел, ловя визиром вспыхивающие огни пулеметов. Оторвавшись, командует:

— Без дополнительного, огонь!

Миномет выбросил вертикальный столб огня.

— Жмись к земле!

Мина ударила точно по тому месту, откуда строчили два пулемета.

Юферов снова припадает к прицелу, а я бросаю вдоль своей цепи красную ракету — сигнал атаки.

— Готовиться к атаке! — слышатся в цепях голоса командиров.

— Беглым! Пятью минами! — хрипло говорит Юферов.

— Беглым! — кричит Инчин.