Химмельстранд. Место первое - [119]

– Как у трансформеров?

– Ну да.

– Здорово. У меня был львенок Симба.

– Как в «Короле Льве»?

– Ага. Но он остался дома. У меня и фильм есть.

– И у меня.

Эмиль переложил Сабре под мышку и подошел поближе.

– А ты знаешь «Звездные войны»?

– Немного знаю, – пожала плечами Молли.

Ему очень хотелось показать кому-то, пусть даже Молли. Она наверняка не представляет, насколько это круто, но, может, и она поймет. Не все, конечно, но немного поймет, поскольку немного знает «Звездные войны».

Он достал двух Дартов Молов из кармана, но оставил лазерные мечи, чтобы они не убежали куда-нибудь сражаться.

– Вот это да, – сказала Молли. – Можно посмотреть?

Эмиль протянул ей фигурки. Они явно произвели впечатление, но, к его разочарованию, Молли спросила:

– А кто это?

– Ты же сказала, что знаешь «Звездные войны»!

– Чуть-чуть. Это какие-то злодеи, да?

– Вот еще! Это же Дарт Мол!

Эмиль начал быстро рассказывать, кто такие Оби-ван Кеноби и Квай-гон-джинн. Молли слушала с широко открытыми глазами. А может, так даже и лучше, чем если бы она знала все в подробностях.

– Мы можем в него поиграть! – воскликнула Молли, когда он закончил свой рассказ.

– В Дарта Мола?

– Ну да! Пошли!

Эмиль не то чтобы забыл, что ему не разрешили играть с Молли. Он просто не понимал почему. А раз он не понимал почему, значит, запрет не так уж важен. Так бы сказал папа. Перед глазами вдруг возникла страшная папина спина, но картинка исчезла, когда Молли залезла под свой кемпер и сказала:

– Космические партизаны атакуют!

– Космическая империя наносит ответный удар. – Эмиль вздохнул, полез за ней и лег рядом на живот.

Она поставила фигурки Дарта Мола на траву перед кемпером и заставила их говорить что-то, не имеющее ни малейшего отношения к «Звездным войнам». Эмилю пришлось взять на себя командование, и она весело захохотала, когда он сказал басом:

– Фел из май эллай![32]

– Подожди меня здесь, – сказала Молли. – Я принесу одну штуковину.

Она вылезла из-под вагончика и убежала. Эмиль повернулся на спину и ногой потрогал днище кемпера. Хорошо, что он подружился с Молли. В этом месте плохо – и страшно, и в то же время скучно. Лучше, когда у тебя есть друг. Хоть и девчонка.

Эмиль вылез наполовину из-под кемпера и начал двигать фигурки Дарта Мола, время от времени повторяя:

– Фел из май эллай!

И услышал короткий, с подвыванием звук стартера.

* * *

Молли знала, что она делает. Сто раз видела, как это делает папа. Ключ лежит на пассажирском сиденье, и его не надо никуда втыкать. Только нажать на тормоз.

Молли сползла с сиденья, чтобы достать до педали тормоза, нажала кнопку и улыбнулась, услышав глухое урчание мотора. Отпустила тормоз и нажала на педаль акселератора.

* * *

Петеру приснилось футбольное поле величиной с целый мир. Бесконечное зеленое поле, и по нему в определенном порядке передвигаются люди. Наверное, какая-то игра. Ни ворот, ни мяча – на первый взгляд в игре нет ни малейшего смысла. Если это вообще игра. Единственное, по чему можно догадаться, что в этом броуновском движении есть какая-то цель, – напряженные, сосредоточенные лица людей, бегущих, идущих или совершающих внезапные рывки. Как будто выигрыш или проигрыш в этой загадочной игре – не что иное как сама жизнь.

Логика сна непостижима. Петер наблюдает эту сцену словно с вертолета, и в то же время он – один из них, из этих людей на поле. Он знает, что должен бежать, и знает почему, но в словах это выразить невозможно. А когда он все же пытается сформулировать цель и задачу, тут же оказывается в темноте, пахнущей гелем для душа и дезинфицирующим средством.

В нем растет еще что-то, какое-то тело. И тело это – и ворота, и мяч, и весь смысл игры, но каким-то образом оно вовне поля, хотя поле – весь мир. Петер протягивает к этому телу руки, понимает, что хочет дотянуться до самого себя… и в ту же секунду просыпается от толчка. Кто-то его толкает.

Он открыл глаза. Никого нет, дернулся весь вагончик. Потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить: кемпер не просто дернулся. Он движется. Внезапно он испугался – посчитал, что Дональд решил проделать с ним тот же номер, что Петер проделал с ним. Потом кемпер слегка наклонился, будто переезжал через какое-то препятствие. Послышался сразу же замолкший отчаянный детский крик и хруст, как будто отломился сухой сук с дерева.

Кемпер прокатился еще несколько метров и остановился.

* * *

Эмиль не знал, что Петер успел закрепить кемпер на крюке машины, и, когда он услышал урчание мотора совсем рядом, удивился – никто никуда не собирался ехать. И уже собрался вынуть лазерные мечи и дать двум близнецам посражаться немного, как вагон двинулся с места.

Он успел только упереться руками в землю, чтобы попытаться выскочить из-под прицепа, но было поздно. Колесо прижало его рукав рубашки к земле, он не мог сдвинуться с места, и в следующее мгновение вся тяжесть жилого прицепа придавила Эмиля к земле.

Он откинул голову и успел увидеть перевернутый мир. Уши заложило – он уже не слышал, как хрустнула под колесами его маленькая грудная клетка. Боль от ломающихся ребер заглушила все звуки мира. Все тело пронзили синие молнии нестерпимой боли, рот заполнился жидкостью, и он знал – это кровь, и…