Химия - [61]

Паразитировать в обществе, в котором каждый несёт личную ответственность за всё, не получится. Это всё равно, что воровать у друзей или родственников: технически легко осуществимо, но вряд ли такой человек будет потом комфортно чувствовать себя в кругу близких.

А что же делать с преступностью, судами и правоохранительной системой? Кто будет следить за порядком в вашем прекрасном новом мире?

Для того, чтобы ответить на этот вопрос, нужно сперва попробовать понять, что такое преступление и какие причины понуждают к нему человека. Сторонники репрессивной системы любят говорить о том, что склонность к преступлению заключена в человеческой природе. Но выше мы уже писали о том, что никакой незыблемой человеческой природы не существует, и криминальная статистика подтвердит это: в Норвегии осужденных преступников на душу населения в десять раз меньше чем в России. Значит ли это, что норвежцы от природы более законопослушны? В десять раз? Или же дело в том, что у них более мягкие законы и бандиты уходят безнаказанными? Но тогда в Норвегии и других странах со схожим законодательством должно было бы быть засилие уличной преступности. Но это не так, там гораздо спокойнее, чем в той же России. Придётся признать, что количество преступлений прямо связано с репрессивностью самого общества. Чем большему насилию подвергается человек, тем больше насилия выплёскивает он наружу. Причём речь идёт не только о прямом насилии со стороны представителей власти: эксплуатация на работе, психологическое давление в семье, иррациональное подавление сексуальности из-за религиозных запретов, криминализация бедности и болезней (в том числе наркомании) — всё это также способствует появлению «преступников».

Чем более гармоничным будет общество, тем меньше в нём будет насилия.

За соблюдением порядка сможет следить самоорганизованная милиция, вооружённые горожане. Суды же будут заменены общими советами, по сути, расширенным судом присяжных. Преступлениями должны считаться только лишь преступления против личности, и в каждом отдельном случае совет будет подробно изучать причины и мотивы каждого поступка.

Удастся ли анархо-синдикалистам быстро принять правильное решение, столкнувшись с агрессивными фанатиками, беспрекословно выполняющими приказы жестокого и решительного лидера?

На случай военных действий, как и для других ситуаций, требующих быстрого и немедленного принятия решений, вполне допустимо назначение временных координаторов, которым временно делегируется право приказывать. При этом, в случае самодурства или злоупотребления властью такой координатор может быть отозван. Действительно, в военных условиях кто-то неизбежно получит временное право приказывать, только это право ему будет давать исключительно воля тех, кто исполняет приказы. В либертарном обществе, в котором люди привыкли участвовать в принятии всех важных решений, уровень сознательности достаточно высок, чтобы каждый рядовой потенциально мог исполнять роль генерала. Вопрос лидерства в случае войны и катастрофы решают не личные качества, не харизма, а исключительно навыки тактика и стратега, познания в военной теории и практике; сразу же после разрешения ситуации координатор слагает с себя полномочия.

Опасность «захвата власти» в обществе сознательных людей сведена к минимуму. В обществе, где каждый привык нести ответственность за принятие каждого решения, никто не будет исполнять приказы узурпатора.

Мы слышали, что левые, в том числе анархисты, поддерживают всяческие меньшинства. А зачем это нужно, если можно сконцентрироваться на проблемах большинства?

На самом деле никакого «большинства», объединённого едиными интересами, не существует. Большинство (как и меньшинства) всякий раз придумывается, когда возникает необходимость столкнуть между собой различные группы людей. Причём часто их интересы совершенно не противоречат интересам друг друга. Даже если рабочие с разным цветом кожи вынуждены бороться за одно рабочее место, вина лежит на той системе, которая вынуждает их бороться друг против друга. Ещё более бессмысленным является противостояние «гетеросексуалов» и «сексуальных меньшинств» — эти предрассудки искусственно раздуваются, чтобы отвлечь людей от реальных проблем.

Притеснение по гендерному, сексуальному, национальному, религиозному признаку всегда имеет глубокие социальные корни. И выступая за преобразование общества на либертарных, свободных началах, мы не можем закрывать глаза на очевидную несправедливость в отношении человека или группы людей. Смирившись с одной несправедливостью, мы открываем путь для следующей. Нельзя выступать за равноправие лишь для избранных, даже если эти избранные решили называться «большинством». Приняв такую логику один раз, мы придём к оправданию любого неравенства и любой несправедливости.

Дискриминация возможна и даже необходима лишь в адрес тех, кто дискриминирует других. Именно поэтому мы не рассматриваем убеждённых нацистов, расистов и ксенофобов в качестве возможных союзников или партнёров для диалога.

Я ничего не слышал о синдикалистском движении в мире, оно существует?