Химия Ее Величества - [54]

Он ушел, не дожидаясь реакции Маркаса. Оставшись один, шотландец схватился за голову — не от отчаяния, а от желания собрать мысли в кулак.

Ощущение дежавю сформировалось в уверенность, что это в самом деле повторилось — к нему снова подкатываются сисовцы. Но только теперь у него нет путей отхода. Когда полностью нарисовалась картина его перспектив в качестве агента МИ6, он захотел узнать детально, каких свершений от него ждут.

Маркас встретил следующий приход Джека с мрачным решительным видом. И Ричард Линли, завербовавший к тому времени не одного агента, скрывавшийся под псевдонимом Джек, понял, что Макгрегор готов к конструктивной беседе. Линли ожидал, что шотландский дворянчик будет истерить гораздо дольше. И то, что парень оказался собраннее и умнее, вызывало у Линли глухое раздражение. Однако он оставался приветливым и спокойно-доброжелательным.

— Я вижу, вы сегодня настроены пообщаться, — весело сказал он. — Представьте, и я тоже. — Он позволил себе сдержанно посмеяться, ровно столько, чтобы его смех не вызвал у собеседника ощущения, что «адвокат» заискивает. — Обсудим вашу линию защиты? — снова усмехнулся Линли. — Ваша задача — только подписать согласие. А дальше дело за нами. Вы выйдете в ближайшие несколько дней, как только мы уладим бумажную волокиту.

— Что я должен буду делать взамен?

— Просто жить, как жили. Ездить со своими сумасшедшими дружками на матчи, драться, но не забывать при этом, что не стоит рисковать своей жизнью, теперь она принадлежит Ее Величеству и Великобритании. Может, придется выполнять мелкие поручения, если команда Шотландии будет выезжать на международные турниры. А также писать кое-какие мелкие отчеты о друзьях вашего отца. — Линли увидел, как скривилось лицо Маркаса. — Ничего компрометирующего и сверхординарного. Простые характеристики на людей — что они любят, чем живут и дышат. Заметки на полях, так сказать. Для вас это пустяк, а нам любопытно.

— Допустим. А дальше? Что дальше? Что я буду с этого иметь? Может, стану сэром?

— Может, — кивнул Линли. — Однако вы получаете главное сейчас — свободу. Для вас было бы выгоднее согласиться на наши условия тогда, в армии. Вы бы находились теперь в более выгодной позиции.

— Да какая тут позиция? Выкрутили руки… Одного не пойму, чего я вам дался? — Он догадывался, что их привлекает его положение в обществе, вернее, Руэридха.

— Мы не интересуемся людьми заурядными. Нас впечатлили ваши показатели тестирования. Причем это касается всех тестов. Особенно нас прельстила устойчивость вашей психики и быстрота реакции, а также успехи в стрелковом деле.

— И где вы хотите, чтобы я их применял? — Маркас чувствовал себя польщенным, хотя понимал, что это очередной финт из обширного набора по охмурению наивных богатых дурачков из высшего общества, к коим Маркаса причислили, но он таковым не являлся.

— Пока это только планы. А на данном этапе нам необходимо, чтобы вы помирились с отцом и восстановились в университете. Окончили его.

— Не знал, что вы улаживаете семейные проблемы, — Маркас снял резинку с волос, огладил себя ладонями по голове и снова затянул в хвост свои сальные патлы. — Почем берете за услуги?

— Натурой расплатитесь, — отшутился Линли, осознавая, что с парнем все не будет беззаботной прогулкой. Выйдя из полицейского участка и вернувшись в Шотландию, он попробует соскочить и, возможно, пойдет на откровенность с отцом, чтобы задействовать его связи, дабы отпрыска оставили в покое. Это может возыметь нежелательное действие для Линли. Он ведь поручится за нового агента. Два-три таких неудачных ручательства — и на карьере можно ставить крест.

Правда, Линли и сам из знатной семьи. Неизвестно, чьи связи окажутся весомее. Но неудачи тяготят его, как слепни коня, ожидающего стартового выстрела и начала скачки.

Он давно нашел средство от такого рода слепней и умел обезопасить себя почти всегда.

— Только вам, Маркас, стоит осознать, прежде чем подписывать, что прикрыться Руэридхом не удастся. Вы же не хотите стать своего рода Кэмпбеллом современности, когда везде в Шотландии станут писать «No MacGregors». Ваш клан — это разбойники, мародеры и авантюристы, но вы нередко преступаете грань, за которой забвение. У вас наверняка в генетической памяти, в крови те времена, когда вы не то что не могли выкрикнуть: «Я из королевского рода», но и не имели права на собственную фамилию.

Он намекал на исторический факт, когда в 1603 году после ссоры с Колкахунами Макгрегоры и Грегоры оказались вне закона, а верхушку клана казнили. Почти двести лет Макгрегоры жили под чужими фамилиями.

— Соскочить не удастся, — уже совсем прямо, без обиняков, заявил Линли. — Если думаете юлить, то не стоит. Со мной точно не стоит. Будет предана гласности история с убийством в Утрехте, возможно, возобновится расследование, и вас могут снова арестовать. Через Интерпол, — уточнил Линли, увидев сомнение на лице шотландца. Проблем будет больше, чем теперь. Но тогда к вам в камеру уже не придет такой джентльмен, как я. Все будет грубее, суровее, и, вероятнее всего, вы до суда не доживете.

— Даже так? — Маркас боролся с желанием пришибить этого охотника за головами и душами. Но тогда уж он сядет наверняка, да еще и экстрадируют из Голландии в Великобританию.