Химеры - [9]

Он остановился, с недоумением глянул на нас, пожал плечами: — Всякое бывает и как лось рванул по тропе.

— Удивляюсь, как твоя дочка весь этот путь проделала! — вдогонку кричу я.

— Она вся меня, — через плечо ухмыльнулся Аскольд и, внимательно посмотрев вперёд, добавляет: — Подходим к поверхности, вижу просветы между скалами.

Он первый выходит наверх и сразу отпрянул назад, на него с размаху налетает мой тесть, удивлённо вскидывает брови, но Аскольд прижимает пальцы к губам. Я торопливо вскарабкиваюсь к ним, вижу, как Анатолий Борисович на животе подползает к кромке почвы, нависающей над тропинкой, протискивается между корней и замирает.

— Что там? — заинтригованно спрашиваю я.

Тесть поворачивает ко мне какое-то просветлённое лицо, глаза горят охотничьим блеском, пальцы вцепились в торчащий корень, словно в охотничье ружьё: — А ведь, правда, мы в доисторическом мире, — уверенно заявляет он.

— Так что там? — едва не выкрикиваю я.

— Сам посмотри, — Аскольд беззвучно смеётся, его безобразная бородка выписывает игривые пируэты.

Я ползу вверх, тесть нехотя пропускает меня: — Осторожнее, сильно не высовывайся, — предупреждает он.

Раздвигаю полёгшую траву и, меня с головой накрывает тяжёлый звериный запах. В наступающих сумерках вижу непонятного происхождения холмы и вроде толстую змею, обвивающую сочные стебли, с хрустом рвётся трава и, я замираю от восторга и страха, это не змея — хобот исполинского слона. Холмы сдвинулись, земля вздрогнула, я понял, что это животные, но какие! Лишённые шерсти гиганты выше любого мамонта, уши как паруса — развиваются, словно под сильным ветром, один из исполинских слонов изверг из глотки такой умопомрачительный рёв, что я кубарем сваливаюсь вслед за слетевшим вниз тестем.

— Ну как? — смеётся Аскольд.

— С простой винтовки такого не убьёшь, — нервно пожевал губы тесть.

— Была б винтовка, — ухмыльнулся Аскольд.

— М-да, кроме ножей ничего нет, — соглашаюсь я, — но мяса то, сколько! — это так позабавило моего друга, что он весело хохотнул:- Да если он просто нагадит, такой лепёшкой человека насмерть зашибёт.

Древние слоны будто делают перекличку, их рёв доносится то слева, то справа, вздрогнула земля.

— Уходят, — прислушался тесть.

— Похоже на то, — вытянул шею Аскольд.

Любопытство меня просто раздирает, я вновь подползаю к поверхности, раздвигаю траву. Действительно, гиганты неторопливо бредут в сторону леса.

— А ведь здесь когда-то стояли наши автомобили, вон там, была палатка, где торговали пивом, — почему-то проговорил тесть и сглотнул липкую слюну.

— Воду надо найти, — облизнулся я.

— Это на склонах, я заметил тёмные участки, по-видимому, там родники, — уверенно произнёс Аскольд.

— Пора вниз, — с некоторым сожалением говорю я, — темнеет, то, что нам надо было выяснить, мы узнали, нет сомнения мы… — я замешкался, не зная какие подобрать слова, но мне на выручку подоспел Аскольд: — Ты хотел сказать — мы в настоящей жо…е?

— Где-то так, — невесело улыбнулся я.

— Винтовку бы, с разрывными пулями, — не слушает нас Анатолий Борисович, сейчас в нём живёт охотник и его мало интересует, где мы сейчас находимся.

В молчании спускаемся к морю, почти полностью стемнело, кое-где горят костры, доносится запах жареных мидий, слышится приглушенный женский плач.

Ко мне мигом подбегает Лада, Ярик уцепился за мой пояс, подходит моя мать, затем все остальные.

— Мужика одного акула сожрала. Полез в воду, хотел устриц надрать, а там сразу большие глубины, — Семён горестно вздохнул, — всё произошло очень быстро, она его пополам перекусила, затем и другие акулы подоспели… ужас какой. Надо наверх выбираться, вот, люди подходили, тропу ищут, но мы, пока не сказали где она.

— И правильно сделали, там ловить нечего, — тоска сжимает мне сердце и мучает неопределённость, зажаты, словно между жерновами, пока выхода не вижу, а ещё ветер задул резкими порывами. — Надо на склонах подыскать убежище, на берегу оставаться опасно, любой хороший шторм здесь так всё перемешает.

— А если выбраться наверх? — гнёт свою линию Семён.

Я посмотрел в его серые глаза, отрицательно качнул головой: — Там звери, их много и все не наши.

— В смысле?

— Это первобытные животные, или съедят, или растопчут. Каким-то непостижимым образом мы попали в доисторический мир, как это не глупо звучит — это далёкое прошлое. Мы наверху видели стадо степных мамонтов, современные слоны у них под брюхом пройдут.

— Здорово! — радостно восклицает Светочка и хлопает в ладоши, маленький Коля угрюмо глянул на восторженную девочку и тоже неуверенно улыбнулся — им всё игра, а ведь на самом деле — ужас.

— Боже, куда мы попали?! — Семён обхватывает голову и стонет.

— Хватит ныть, — безжалостно пихает его Аскольд, Семён мгновенно замолкает, его квадратная челюсть безвольно опущена вниз, в глазах паника. Но он совладал с собой, виновато посмотрел на окружающих людей: — Простите, как-то всё наплыло, как представил, что нам здесь жить…

Тяжёлая тишина возникает вокруг, смотрю на людей, слёзы наворачиваются на глаза, действительно, куда мы попали, как жить? Но никто не ропщет, даже эмоциональная Надюха не закатывает глаза и не ломает пальцы, но быть может, разум ещё не осознал всю пропасть нашего положения. В любом случае, лишние истерики не нужны.