Химеры старого мира. Из истории психологической войны - [2]

ПРОРОКИ И ЗОЛОТОЙ ТЕЛЕЦ

Первым организатором психологической войны иногда считают того самого змия, который в раю подтолкнул Еву отведать плод от древа познания. Впрочем, библейский искуситель выгодно отличался от своих последователей, которые не стремились научиться распознавать отличие добра от зла, а были озабочены скорее тем, чтобы выдать одно за другое. Библия знает и другие примеры ловко организованной пропаганды. В предсказаниях библейских пророков более поздние поколения, возможно, многое сочли бы образчиком первобытной психологической войны. Однако пророки неодобрительно относились к поклонению золотому тельцу и не ратовали за его почитание.

Элементы психологической войны можно различить уже в действиях жрецов Древнего Египта, которые, используя свой авторитет и эксплуатируя существовавшие суеверия, не раз провоцировали выступления толпы в борьбе за власть с фараонами. Аналогичные факты известны в истории Индии, Китая и других древних государств Азии. Значительное развитие получила политическая пропаганда в древнегреческих городах — государствах, особенно в Афинах в V и IV веках до нашей эры.

Греческого государственного деятеля и полководца Фемистокла (начало V в. до н. э.) иногда называют родоначальником «черной» пропаганды (ведущейся от имени подставных лиц). Историк

Геродот рассказывает, что во время греко — персидских войн Фемистокл около источника питьевой воды высек надпись на камне. Это было обращение к ионийским грекам, которых наступавшие персы включили в состав своей армии. Оно было составлено так, будто бы исходило от самих ионийцев, и призывало ионийских воинов не сражаться на стороне «варваров». Обращение ставило цель вызвать у персидского командования опасение за лояльность своих подневольных союзников. Надо добавить, что исторические сочинения самого Геродота некоторые историки склонны относить к одной из форм государственной пропаганды в древних Афинах.

Сторонники македонского царя Филиппа, стремившегося завоевать всю Грецию, развернули такую деятельную пропаганду, что знаменитый оратор Демосфен, отстаивавший независимость Афин, должен был оправдываться от обвинения в разжигании братоубийственной войны. Немалое значение имела политическая пропаганда в завоеваниях Александра Македонского и в последующем укреплении власти его преемников в захваченных странах Азии и Африки. Еще большую роль играла она в Древнем Риме в эпоху расцвета республики и первые века империи (приблизительно в III в. до н. э. — II в. н. э.). Пропагандистские мотивы окрашивали искусные речи Цицерона, воспоминания Юлия Цезаря, афоризмы императора Марка Аврелия. При раскопках древнеримского города Помпеи (погребенного под потоками лавы во время извержения Везувия в 79 г. н. э.) было найдено примерно 1600 объявлений на стенах, большая часть которых посвящена политическим вопросам. Интересам политической пропаганды во времена империи служили и знаменитые древнеримские зрелища — триумфальные возвращения победоносных полководцев, игры в цирках. Они ставили конечной целью превращение столичного плебса в опору и послушное орудие императорского деспотизма.

Христианство, заняв в IV веке положение господствующей государственной церкви в Римской империи, широко использовало свое влияние на массы верующих для осуществления различных политических планов.

Политическая пропаганда оказалась столь же эффективным оружием в распространении ислама и в завоевании арабами при Мухаммеде и его преемниках — калифах в VII‑VIII веках Ближнего и

Среднего Востока, Северной Африки и большей части Пиренейского полуострова.

ПУТЬ В КАНОССУ И ПУТЬ В ИЕРУСАЛИМ

В средние века католическая церковь, используя свое духовное господство, «окружила феодальный строй ореолом божественной благодати»[2].

Римской церкви, несомненно, принадлежит сомнительная честь начать широкое использование фальшивых документов в политической пропаганде. Первоначально речь шла о приписках в рукописях сочинений античных авторов — Иосифа Флавия, Тацита, Плиния Младшего, Светония, призванных засвидетельствовать самое историческое существование Христа, которое оспаривали язычники. Осуществляя эти вставки — «интерполяции», еще в первые века христианства благочестивые фальсификаторы руководствовались самыми лучшими побуждениями. Искренне убежденные в том, что вся история ведет к торжеству веры христовой, они не видели греха в том, чтобы представить историю пусть не такой точно, как она была, но зато какой ей должно было быть.

К тому же ведь картина «улучшенного» прошлого способствовала богоугодному делу распространения влияния и власти церкви!

Иной характер носили многочисленные фальшивки, которыми оперировал римский престол в средние века. В середине VIII века в канцелярии римского папы Стефана III (752–757) и его преемника Павла I (757–767) была сфабрикована фальшивка под названием «дар» («донация»), или «конституция Константина», имевшая большое политическое значение на протяжении целых семиста лет.

В ней повествуется о том, что папа Сильвестр (314–335) исцелил от проказы римского императора Константина, который превратил недавно еще гонимое христианство в государственную религию.