Химеры просыпаются ночью - [30]

Они постояли несколько минут, напряженно всматриваясь в глубину просеки. Тихо. Никого.

— Это же Зона, чтоб ее… — попытался успокоиться Паша, когда они снова тронулись в путь, — здесь может быть что хочешь. Хоть прямо сейчас все жмуры из леса вывалят. Только это все неправда.

— Заткни хавальник, — буркнул Бес, — а то в натуре вывалят. Мало ты что ли перемочил их на своем веку?

— Эти вон прошли и ничего, они нас не просекли даже, так что и жмуры не просекут. Их Зона придумала, нет ничего этого на самом деле.

— И аномалии Зона придумала. И их тоже нема?

— Аномалии от Выбросов получились, — помотал головой Паша, — а глюки и все такое уже Зона.

— Что-то ты рассуждать больно много стал, — скривился Бес, — а тут пыром когти рвать надо.

— Не суетись, а то умрешь уставшим.

А впереди по-прежнему виднелись только рельсы, и вокруг — стена леса.

* * *

Митину снился сон. Он в одиночестве шел вдоль болота к той самой зеркальной сфере, что висела недалеко от леса. Ноги вязли в ледяной жиже, уже слетели последние листья с деревьев. За спиной остался хутор с похороненным Тополем; отчего тот умер, Митин не помнил. Только знал, что глупо все вышло. Тополь должен был жить. А вышло иначе.

На небе внахлест бежали серые исковерканные тучи, поливало несильным, но пронзительно холодным дождем. Когда умер Тополь, был еще солнечный конец лета. Митин долго жил на хуторе, но теперь решился. Нужно было шагнуть в сферу и покончить со всем этим. Если разорвет, то так тому и быть. А если выбросит в другом месте, то пусть выбрасывает. Все равно, куда. Только не здесь.

Он подошел к сфере. Капли дождя стекали по ее гладкой поверхности, отражавшей бесцветный пейзаж вокруг, но самого себя Митин не видел в этом отражении. Он остановился. Прямо сейчас должно что-то произойти. Надо только сделать шаг, один-единственный шаг.

Тут ученому показалось, будто кто-то настойчиво смотрит на него сзади. Тяжелый, вдавливающий в землю, взгляд.

Митин хотел быстро оглянуться, но получилось очень медленно, будто сквозь кисель. Метрах в пятидесяти вырисовывалась высокая черная фигура в плаще и накинутом по самые глаза капюшоне. Ни оружия, ни рюкзака у незнакомца не было. Так ходят только невдалеке от базового лагеря. А отсюда до ближайшего пристанища сталкеров явно налегке не дотопать, отчего Митин сделал вывод, что этот черный жил в здешних местах. Но прежде его не видели, а вот теперь незнакомец решил показаться.

— Эй! — позвал Митин.

Черный продолжал стоять недвижимо, склонив голову, так что лица под высоким капюшоном не видно.

— Я хочу выбраться отсюда! — громче сказал ученый.

Вместо ответа черный повернулся спиной и начал медленно удаляться по направлению к хутору. «Быть может, это он меня выводит,» — мелькнула мысль у Митина. Он зашагал вслед за высокой фигурой и удивился, как незнакомцу удается так ровно идти, тогда как сам Митин то и дело спотыкался на скользких кочках.

— Не так быстро… — задыхаясь, прохрипел ученый.

Черный вдруг остановился и начал поворачиваться лицом к Митину.

И тут ученый увидел, что лица у сталкера не было. Вместо него под капюшоном зияла черная дыра. Нет, это не была тень, это была именно дыра. Бездонная и пустая. Капли дождя влетали в нее и не стекали вниз. Но потом ясно стали проявляться глаза. Знакомые такие, но чьи, Митин не мог понять. Он не мог понять ровно до того момента, когда из черноты вырос нос и отчетливо выпуклились щеки и губы.

Ученый отшатнулся и плюхнулся в грязь. На него из-под капюшона смотрело… его собственное лицо. Какое-то смазанное и не такое отчетливое, как отражение в зеркале, но вполне узнаваемое.

Черный с лицом Митина начал приближаться, ученый забарахтался в грязи, с холодным страхом чувствуя, что не может подняться. Вместо крика из горла выдавился едва слышный стон. «Это все во сне, это просто кошмар,» — понял ученый, попытался сосредоточиться, чтобы проснуться, черный приближался, приближался…

— Собаки! — закричал голос снаружи сна.

Митин снова ощутил свое настоящее тело, будто налитое изнутри свинцом, увидел яркий дневной свет и снова услышал:

— Собаки!

Действительно, со стороны леса приближался разноголосый лай, потом оттуда же хлопнул выстрел, другой. Стреляли из АКМ. Тополь уже мчался на лай, а по полю в сторону деревни вприпрыжку неслись двое, изредка отстреливаясь от наседавшей стаи. Митин видел их через промежутки между домами и тоже поднялся на выручку. Тополь изо всех сил подавал знаки беглецам. Те, видимо, заметили и побежали в сторону сарая.

Припав к прицелу, Тополь выстрелил несколько раз и, видимо, очень удачно, потому что часть собак с жалобным визгом помчалась назад к лесу. Но оставшиеся упрямо продолжали преследование. Вот один из беглецов споткнулся, закричал, призывая на помощь, но его товарищ даже не оглянулся. Стая сгрудилась вокруг упавшего, оттуда раздался истошный крик. Тополь открыл беспорядочный огонь по сваре, но несчастному это уже едва ли могло помочь. Крики сменились нечеловеческим клокотаньем, и, когда Митин подбежал ближе, прекратились совсем.

Собак удалось отогнать только выстрелами в упор. На земле осталось окровавленное недвижимое тело. Тополь наклонился над ним и отрицательно покачал головой…