Хетты - [18]

Такова вкратце история отношений между Хатти и Аххиявой. Обе страны первоначально были в таких дружественных отношениях, что родственников царя Аххиявы, по-видимому, посылали в страну Хатти, чтобы они там учились управлять колесницами, а богов страны Аххиява доставляли в страну Хатти, чтобы исцелять царя. Позже мы узнаем о все более недружелюбных действиях агентов Аххиявы у границ хеттских владений; все это закончилось тем, что в царствование Тудхалии IV и Арнуванды III Аттарсия стал уже нападать на них с моря и с суши. Хотя подобные стычки начались еще во время царствования Мурсили, официальные отношения с царем Аххиявы внешне, по-видимому, оставались дружественными по крайней мере до конца царствования Хаттуаили. После этого царь Аххиявы упоминается лишь однажды, в связи с тем, что он лично вступил, возможно с враждебными намерениями, на территорию одного хеттского вассального царства, и с этих пор уже нет никаких свидетельств о хороших официальных отношениях между Хатти и Аххиявой.

Аххиявцы были, несомненно, могущественным народом — мореплавателем, чьи корабли достигали берегов Сирии (Амурру). Например, такой вождь, как Аттарсия, мог во главе значительного войска действовать также и во внутренних областях Малой Азии. Этот народ тревожил хеттскую империю в следующих четырех областях: страны Лукка, страна реки Сеха, земля Циппаслы и Аласия. Но все эти сведения мало помогают нам локализовать саму Аххияву; дело в том, что контакты с Аласией, несомненно, осуществлялись морским путем, и ни одна из других хеттских провинций, о которых шла речь, не может быть локализована с полной определенностью. Даже отождествление стран Лукка с более поздней Ликией не может считаться полностью достоверным. Только один город упоминается, как в какой-то степени принадлежавший царю Аххиявы, — это Миллававда. Но Миллаванда не составляла неотъемлемую часть царства Аххиява. Она образует обособленную страну, и, хотя в «письме Тавагалавы» говорится, что правитель подчиняется распоряжениям царя Аххиявы, в более позднем «письме Милаваты» он упоминается им как вассал хеттского царя. Вся эта переписка заставляет предположить, что царь Аххиявы был не слишком хорошо осведомлен о делах в Миллаванде, а получил искаженную информацию от своих подчиненных.

Известно, что со времени падения Кносса, около 1400 г до н. э., и вплоть до вторжения дорийцев в XII в. на море безраздельно владычествовали микенские греки, они же гомеровские «ахайой». На островах, особенно на Кипре, Крите и Родосе, мы находим в изобилии хорошо известные всем изделия их мастерских. На каждом из этих островов были, по-видимому, крупные ахейские поселения. Таких поселений было немало и в Сирии, и в Киликии, а время от времени их находят в разных местах вдоль южного и западного побережья Малой Азии, особенно в Милете. Далее, архаический диалект, на котором говорили в более позднюю эпоху в Памфилии, навел некоторых ученых на мысль, что в этом районе находилось ахейское поселение, хотя археологические данные этого не подтверждают. Поэтому Э. Форрер без колебаний отождествил Аххияву с гипотетической «Ахайва» и поместил Миллаванду в Милии, в Памфилии. Однако первоначальной формой классического «Ахайа» (ионического «Ахайе»), по-видимому, было не «Ахайва», а «Ахайвиа». Ф. Зоммер утверждает, что, поскольку у Гомера — нашего наиболее раннего авторитетного источника — мы встречаем «Ахайкс», а не «Ахайа», то нет оснований считать, что последняя форма существовала раньше VII в. до н. э. Но с этими соображениями Ф. Зоммера можно не считаться, так как очевидно, что Гомер здесь руководствовался требованиями, накладываемыми стихотворным размером. Таким образом, можно надежно принять «Ахайвию» за название «страны ахейцев» на языке микенцев, тем более что дешифровка микенской письменности показала, что язык, на котором они говорили, был одной из древних форм греческого. Все же Ахайвиа и Аххиява хотя и в самом деле схожи, но все же не тождественны. В течение почти двух столетий хетты общались с Аххиявой, и неясно, почему они должны были заменить ch. на hh (причем сh — это не шотландское или немецкое ch, а твердый звук «k» с придыханием), и на iya (дифтонг ai был для них вполне привычным) или ia на a в конечном слоге. Еще труднее объяснить более позднюю форму «Аххия».

Ф. Зоммер и другие ученые считают поэтому, что сходство этих имен — это лишь случайное совпадение и что имеющиеся факты можно успешно истолковать, предположив, что Аххиява была расположена на побережье Малой Азии. Подход Э. Форрера к этой проблеме многие осуждали как слишком предвзятый, тем более что он сам не скрывал, что, посвятив себя изучению этих текстов, он лелеял надежду найти в них упоминание о греках и троянцах. Но основания для такой «предвзятости» все же остаются: в Киликии во всяком случае и, вероятно, также на Эгейском побережье микенцы не могли не соприкасаться с хеттами, и те немногие факты, которые мы можем почерпнуть из текстов о народе Аххиявы, вполне увязываются с тем, что известно о микенцах. Многое связано здесь с общим вопросом о политической географии хеттов, по поводу которого еще нет общего согласованного миения. Трудно все же оспаривать то, что страны Лукка, страна реки Сеха, страна Циппасла и Миллаванда, каково бы ни было их точное расположение, все принадлежали к числу самых западных провинций хеттской империи. Поэтому если Аххиява была одной из стран в Малой Азии, то она должна была находиться в самой западной части полуострова и морские связи народа Аххиявы с Амурру и Аласией никак нельзя считать маловажным фактором. Аххиявцы, подобно микенцам, несомненно, господствовали на морях, но греческая история последовательных «талассократий» свидетельствует, что в Восточном Средиземноморье одновременно двум владыкам морей было не ужиться. Надо надеяться, что ученые скоро придут к единому мнению о карте хеттской Малой Азии, и тогда станет ясно, найдется ли там место для государства такого значения, как Аххиява. Если такого места не найдется, то тогда основания исторического характера для отождествления народа Аххиявы с ахейцами станут столь вескими, что лингвистические возражения придется отвергнуть. В самом деле, многие филологи полагают, что такой момент уже наступил, и выдвигают ряд гипотез для объяснения расхождений между хеттскими и греческими формами имен.