Херсонеситы - [16]
Позиции были сданы настолько легко и стремительно, что Евграф, поперхнувшись словами, сник.
– Ну, почему затих? Объяснил – тебя поняли. Погуляй, посмотри. Надоест – милости прошу!
– А как вас найти?
– Увидишь высокие колонны на развалинах, правее – кусты. Там мы в тенёчке и занимаемся. Оревуар!
Да-а-а… Тетя Люся все-таки была удивительнейшей личностью! Может, зря он прозвал ее «эзотеричкой»? Ведь почему-то, старшая из сестер, она казалась значительно моложе мамы.
Как странно оказаться на улицах, проложенных более двадцати веков назад! И вообще, два тысячелетия – это сколько? Неужели люди, жившие тогда, походили на туристов, заглядывающих теперь в останки их домов? Неужели они тоже ели, пили, растили детей, веселились, грустили, строили интриги и планы, мечтали, делали глупости, пели, танцевали, сплетничали, любили?..
Что успевают понять те, кто сбиваются в небольшие, бегущие по раскопкам кучки? «Посмотрите налево, посмотрите направо…» Наверное, в такие места нужно приходить, как минимум, дважды. Сначала – почувствовать, раствориться. Потом – узнать, изучить, понять.
Евграф стоял на лестнице. Современной обычной лестнице. Ею заканчивалась реальность. Дальше шли равномерные, насколько хватало глаз, квадраты, образованные полуразрушенными стенами построек древнего Херсонеса. Теперь они были невысоки и вряд ли могли скрыть стоящего в полный рост мальчишку. В небольших одинаковых двориках досыхала привычная к соли и солнцу трава, кое-где шевелили мелкими листиками кусты. Рядом надрывалась цикада.
Евграф сбежал по ступенькам, дотронулся ладонью до камня.
– Горячий… Скелет…
Останки стен и впрямь напоминали скелет. Без кожи и мышц, съеденных ненасытным временем.
Романтики исследования хватило ненадолго. Не прошло и часа, как отсутствие знаний о древнем городе лишило постройки какой-либо индивидуальности. Дальше стало просто скучно.
– Видимо, придется заняться биоэнергетикой, – сообщил очередной стене Евграф, вздохнул и, отыскав глазами колонны, о которых упоминала тетя Люся, пошел «сдаваться».
Девчонка выглядела круто. Все остальные – в основном пожилые и не очень спортивные женщины, сидящие кружком с закрытыми глазами, – как-то стыдно. А она – что надо! По крайней мере, Евграф свои ноги в «лотос» точно бы не сложил. И спина у нее была прямая, и вся она казалась тоненькой, устремленной вверх, хотя сидела на земле, на кусочке картона. Солнце, нашедшее лазейку между ветками небольшого деревца, зажгло пшеничные волосы, и они светились в окружающей тени вторым солнцем.
На появление Евграфа никто никак не отреагировал. Даже тетя Люся. Только молодой мужчина, расположившийся несколько обособленно, открыл один глаз, кольнул взглядом пришельца и снова погрузился в себя.
Сообразив, что эзотерики, возможно, именно в этот момент находятся в параллельных реальностях или думают, что где-то там находятся, Евграф на цыпочках прошел через их круг и опустился рядом с девчонкой. «Если она не подсмотрит, хотя бы в щелочку, кто рядом с ней сел, значит, такая же чокнутая».
В этот момент один глаз открылся. Любопытный, серо-зеленый. Второй не выдержал темноты и одиночества. Лицо засияло неудержимой улыбкой… В общем, какая уж тут медитация!
Евграф поерзал, устраиваясь, но его соседка заговорила – беззвучно, одними губами тщательно проговаривая каждое слово. Увидев, что ее не понимают, так же беззвучно прыснула в ладошку, двумя пальцами изобразила бегущие ноги, легко вскочила. Не понять было невозможно. Евграф поднялся и, стараясь не шуметь, двинулся следом.
Место, облюбованное группой Виталика, находилось в стороне от экскурсионных маршрутов. Археологи здесь еще не поработали. А горожане, не задумываясь, что под небольшим слоем земли лежит такой же древний город, использовали удобную тенистую территорию каждый в своих целях…
Девчонка проскочила мимо йога, целующейся пары и, убедившись, что ее спутник не отстает, шепнула:
– Иди сюда, под дерево.
– А эти? – Евграф кивнул на влюбленных.
– Ой, тут все время кто-нибудь целуется. Не обращай внимания. Ты кто?
– Евграф.
– Люсьенин, что ли?
– Почему Люсьенин? Тетку Люсей, Людмилой зовут.
– Да? Наши все «Люсьена» да «Люсьена». А я – Тася. Таисия. Но дед называет Тасей. Я привыкла.
– Ты с ними давно занимаешься? – Евграф кивнул в сторону медитирующих.
– Ага. Целый год уже.
– Зачем?
– Секрет.
– Получается?
– Пока не очень. Виталик как начинает перечислять, что мы обязаны ощущать!.. О-о-о! – Тася развела пошире руки.
– А конкретно? Просвети. А то я не в теме.
– Ой, ну поля там всякие. Плотности, цвета… Покалывания в ладонях, тепло чтобы проходило. Он начинает после упражнений спрашивать, у кого что было. Все кивают, только я – ничего!
– Зачем тогда, если совсем не получается?
– Ты считаешь, когда что-то не получается, сразу бросать нужно?
– Ну… не так глобально…
– Я не брошу. Не могу. Мне нужно…
– Зачем?
– Есть причина…
– Меня в первом классе на скрипку отдали. Я попилил год и понял: не мое.
– Может, мало пилил?
– Вполне вероятно. А этот ваш инструктор, гуру или как вы там его зовете… Сам-то он что может?
– Виталик все чувствует. И энергии, и даже мысли. Только не особо хвастает. Про мысли мы вообще случайно узнали. К нам в группу парень пришел. Странноватый такой. На пару занятий сходил, а потом стал про Виталика говорить, что тот – мошенник, сам ничего не умеет, а с нас деньги тянет… Виталик и показал. Попросил меня ассистировать. Я молча думала, а он рассказывал – о чем. Все сошлось! Потом десять копеек нашел. Мы их специально спрятали. Правда, здорово?
