Hassliebe. Афериsт - [76]

— Судя по следам, — к ним подошел Грэм, — почти все время он шел как раз спокойно, а потом почему-то побежал. Ну, а потом одна лужа крови, другая и заключительная уже под самим телом.

— Хреново все это, — протянул Киллиан, убрав руки в карманы, — если бы понять, почему он вообще пошел во дворы, где никого не бывает… Но в любом случае люди бы услышали выстрел. Да и он наверняка кричал.

— У нас появилась версия, — хмурый Нил облизал губы, вклинившись в их компанию, — что на счет того, что убийца занял место его телохранителя? Так сказать устранил его на время, забрал одежду, может, очки, я не знаю, в чем наши телохранители ходят, а все зарубежные как типичные Джеймсы Бонды. Выкаблучиваются, наверное.

— Нил, не отвлекайся, — закатила глаза Свон, и мужчина кивнул. — Ты говоришь о том, что он мог исполнять роль его телохранителя?

— Ну да, охраны. Поэтому убитый и не бежал, как показывают отпечатки ботинок на грязи.

— А отпечатки убийцы удалось различить? — Джонс выгнул бровь, и эксперт поморщился.

— Нет, эта гнида все еще пытается оригинальничать — все максимально тщательно затерто. Ничего нет, мы пытались осмотреть.

— Фантастика, — промычал тот, поджав губы, — а кто тело-то нашел?

— Давно у нас таких свидетелей не было… — сконфузился Дэвид, кивнув в угол, где сидел мужчина в драной одежде с одним единственным зубом в верхнем ряду и таким счастливым блеском в глазах, словно он попал на вручение Оскара, — и что, нам ему выкать и опрашивать?

— А если он и убил? — предположил Грэм.

— Кто, бомж? — вскинула брови Эмма и мгновенно поправилась. — Точнее, личность без определенного места жительства. Кем бы он ни был, мы должны его уважать, как бы… как бы мерзко от него не пахло.

— Но я серьезно, — тряхнул головой Миллс, — разве не было таких случаев, чтобы вызывали полицию сами убийцы? Чтобы, так сказать, проверить насколько мы тупы и что можем. Им ведь хочется эго показать, повыпендриваться.

— Возможно, но как он мог его убить? — спросил Нил. — Пулю изъяли из черепа, она очень качественная и дорогая. И еще, кстати, — он помолчал, кусая губы, — вот мы все капаем на одного того самого нашего дражайшего убийцу, но что, если он не один?

— Ты хочешь сказать, что у него есть напарник? — Эмма закрыла лицо рукой. — Только группировки нам не хватало для полного счастья. И так комплект недоразумений на всю жизнь вперед.

— Да может даже не группировка, — подхватил идею Нолан, — а просто отдельные персонажи.

— Но с чего такая мысль? — нахмурился Киллиан.

— Из-за того, что в каждом убийстве участвует разное оружие, — пояснил эксперт и, поймав недоумевающий взгляд друзей, пояснил с тяжелым вдохом, — понимаете, стрелял-то он из пистолета, это понятно. Но каждый раз из нового. То есть ни одна полученная нами пуля не походила друг на друга.

— Ну так это элементарное отвлечение внимания, — закатила глаза девушка, — он, может, как раз хочет, чтобы мы думали, что он не один, путая тем самым. Давайте лучше будем придерживаться старого мнения, что он один, иначе у нас порушатся даже те теории, что мы успели создать. И тогда Бут нас точно убьет. Или минимум понизит до такой степени, что можно будет в магазин устраиваться.

— Но ведь это вариант, Эм…

— Ради Бога, Нил, — она шумно сглотнула, проведя руками по лицу, — день и так нелегкий, а вы со своими новыми теориями. Нам нужно найти его, а не еще больше утонуть в пустых, ничего не значащих вариантах и теориях, тем самым упуская его. Он и так маринует нас не первый месяц, видимо, получая от этого настоящий кайф.

— От того, что водит нас за нос?

— Наверное, иначе как объяснить то, что он творит? Уж явно его не прикалывает пробивать людям коленные чашечки перед смертью и менять пистолеты.

— А, может, так и есть, — предложил Грэм, — может, это какой-нибудь садист, который как раз тащится с таких изощренных убийств?

— Да? — усмехнулся Киллиан. — Ты его еще назови московским Потрошителем, и я вообще лягу.

— Но почему нет?

— Да хотя бы зачем ему это? Если он просто киллер, то ему нафиг надо менять оружие, париться из-за пуль и следов, он просто делает свое дело. Если же он, как вы говорите, хочет водить полицию за нос, то он бы так не изощрялся в убийствах, а просто снова и снова повторял их в разных местах, ничего не меняя, до тех пор, пока бы не довел нас до трясучки.

— Но это ведь интереснее, — ухмыльнулся Миллс, — каждый убийца считает, что он художник, так говорилось в одном детективе. И каждый хочет преподнести в криминал что-то свое. Вот, может, мы и наткнулись на маньяка-любителя, экспериментатора, который через наши расследования шлефует свои умения, еще и реально кайфуя с того, что мы не можем выйти на его след.

— Кунсткамера! — послышался хриплый голос, и ребята, обернувшись, увидели бледного Августа, который, вцепившись в костыль, медленно шел к ним.

— Товарищ-генерал, — Эмма подскочила к нему, — зачем Вы встали? Вам же нельзя…

— А что делать, если у вас ничего не двигается? — скрипнул он зубами. — Я, видимо, никогда и умереть не смогу, не смогу оставить вас, остолопы, иначе весь город просто подохнет от ваших блестящих умений раскрывать дела.