Hassliebe. Афериsт - [113]

— Перестали бы вы уже собачиться, — поморщился Дэвид, отправив в рот кусок пирожного, — мы же все-таки решили, что у нас одна команда, несмотря на то, что он… ну, вы поняли. Зачем ты каждый раз начинаешь?

— А мне что, его любить? — фыркнул он, скосив на него глаза. — Я какое-то время мирился с ним, даже принял его, но какие-то вещи я не готов прощать, слишком уж они много для меня значат. Так что я не собираюсь лизать ему задницу.

— Грэм, — Эмма устало покачала головой, мешая сахар в чашке, — ради Бога.

— Что ради Бога, Эм? Ради Бога не напоминай, потому что неприятно, или ради Бога не напоминай, как было хорошо?

— Ты издеваешься? — она вскочила, бросив ложку на стол, чудом не расплескав жидкость. — Тебе так нравится сейчас так себя вести? У него учишься? Что ж, поздравляю, тест не пройден, но ты близок к тому, чтобы быть таким же моральным уродом, как и он, — вытащив из кармана скомканную банкноту, она положила ее возле тарелки, — я поем по дороге, приятного аппетита, — развернувшись, девушка подняла сумку и выскочила из кафе, хлопнув дверью. Дэвид приподнялся, чтобы пойти за ней, но Нил лишь покачал головой, поджав губы.

— Ей сейчас не нужны лишние свидетели. Пусть отойдет сама.

— Но ей нужна поддержка, — Нолан скрипнул зубами, бросив пирожное на тарелку, и озлобленно посмотрел на Миллса, который, кажется, сам был уже не рад, что устроил ссору. — Вот какого черта ты творишь? Думаешь, у нее нервы и терпение железное? Странно, что она тебя до сих пор не послала.

— А она и послала, — перебил он ее, поджав губы, — точнее я все оборвал.

— А кольцо?

— Сказал, что это подарок.

— А зачем? Вот правда, друг, зачем? Надеешься, что у вас еще что-то получится? Что она образумится и прибежит к тебе? — Грэм не ответил, и Дэвид покачал головой. — Не прибежит, поверь мне. Ты, вроде как, знаешь Эмму, ведь столько времени знакомы, столько лет вместе, а ведешь себя так, словно встретил ее пару месяцев назад. Реально думаешь, что она будет это терпеть? Она, может, и больше молчит, чем говорит, но все запоминает и берет к сведению. И вот если ее сейчас так прорвало, значит она уже на грани. Хотя чему я удивляюсь — похищение, это изнасилование, Киллиан, еще и ты бычишься. Ты придурок? Ей нужна поддержка, уверенность хоть в чем-то, а вместо того, чтобы дать ей ее, ты делаешь еще хуже, усугубляя и так отвратное положение. Она всего лишь человек, Грэм, она женщина, понимаешь? А ты… А что с тобой говорить, — залпом осушив чашку, он отправил остатки пирожного в рот и, бросив деньги на стол, вылетел следом, оставив дверь открытой. Миллс проводил его долгим хмурым взглядом и перевел его на Нила, который покачал головой, глядя в кружку.

— Что, сейчас и ты мне будешь выносить мозги, покричишь, а потом свалишь из кафе, оставив деньги? — устало поинтересовался Грэм, закрыв лицо руками.

— Нет, я продолжу пить свой кофе, потому что я пришел сюда именно за этим, а не для того, чтобы участвовать во всех этих ваших мексиканских страстях. Я тут человек с соседней улицы, можно сказать, лучше не вмешиваться. Но ты сам, видимо, не очень рад? — он осторожно коснулся его плеча. — Что с тобой творится? Ты изменился за последние месяцы, я тебя почти не узнаю.

— А как я могу быть в порядке, если должен держать спокойную мину, прекрасно зная, что Эмма за моей спиной флиртует с Джонсом? Я ведь все вижу, все понимаю, даже более чем. Их переглядки, когда они уезжали вместе, та шутка «мы переспали, нам неловко». Я ведь понял, что это не шутка. Но ради нее изображал из себя идиота, словно ничего не вижу и не знаю. А что мне было делать? Набить ему морду? Бил уже, у него, как у кошки, девять жизней. На нее наорать? Все будет вообще на нуле. А так у меня был хотя бы шанс надеяться на то, что она образумится. Правда, почти мизерный, чем, собственно, все и закончилось, но я хотя бы знаю сейчас, что пытался. Когда же я узнал о том, кто такой Джонс, что Эмма об этом знала, что она спала с ним… Я просто уже не мог переносить это и показывать, что все в порядке и я наивный придурок.

— Но сейчас-то ты чего взбеленился? Это на тебя совсем не похоже. Эта тупая шутка скорее в стиле…

— Джонса, я знаю, — угрюмо кивнул Миллс, сделав глоток кофе, — я сам не понял, как это сорвалось, но меня резко так взбесило, как она смотрела на него, когда он ушел, как она поджала губы после его слов, что он уезжает. Просто, понимаешь… — он облизал губы, — она ведь сказала, что между ней и ним все кончено, табу. Но я вижу, что если у него, может, и конец, то у нее точно нет.

— Может, она ждет, что он будет ее добиваться? — предположил Кэссиди. — Это очень в женском стиле, им постоянно хочется, чтобы за ними бегали, дарили цветы, звали на свидания…

— Цветы? Киллиан? — Грэм зашелся в громком смехе, едва не перевернув чашку. — Если я это когда-нибудь увижу, я выйду на улицу в розовой рубашке и в фиолетовых штанах в обтяжку.

— Смотри, не проспорь, — усмехнулся эксперт, вскинув брови, — а то горожане тебя неправильно поймут, и твоя репутация будет, мягко говоря, радужно подпорчена.

— Не неси чушь, блин, — обозлился шатен, фыркнув, — в любом случае я думаю, что Эмма не настолько глупа, чтобы ожидать от него чего-то в таком русле. Это все равно, что пригласить Потрошителя на детский праздник и предложить сыграть Лунтика. По меньшей мере смешно.