Хасиенда: Как не стоит управлять клубом - [61]

А народ по-прежнему просачивался через двери — мы всё ещё имели эту проблему. В этом году клуб становился всё более популярным. Мэдчестер стремительно набирал популярность, складывалось впечатление, что этой музыкой увлечены все. Вместе с музыкой изменился и стиль одежды. В моду вошли мешковатые джинсы, футболки и ботинки Kickers, небрежный летний стиль. Забавно, но молодёжь и сейчас так одевается. Это выглядит по-панковски. Когда я впервые оделся как панк, никто ещё так не делал — мы создавали стиль. Сейчас у каждого поколения есть свои панки, свои готы, свои рейверы, на которых начинают разделяться ещё в школе.

Группы того времени звучали потрясающе, это была одна из моих любимых эпох в музыке. Реально многие рок-группы впитали эйсид-хаус и представили в результате потрясающее смешение стилей, при том что это абсолютно два разных жанра. Вы, возможно, много слышали Happy Mondays — бог мой, они играли реально отвязно, в то время как James, The Stone Roses и The Farm были более мейн-стримными. Primal Scream до 1988 года звучали как The Rolling Stones, а после полностью изменились: они, как и New Order, стали представлять собой смесь рока и танцевальной музыки.

Наши мероприятия с музыкой эйсид-хаус привлекали людей со всей страны, а вскоре даже со всего мира, поскольку мы предлагали уникальную атмосферу. Игравшие в Хасиенде группы гастролировали по всей Англии, их поклонникам незачем было ехать в Манчестер на концерт, поскольку те же самые музыканты на той же самой неделе приезжали к ним в Шеффилд или Лидс. Но наши вечеринки, в частности Zumbar (где выступали артисты и акробаты — настоящее шоу), не проходили в других городах, поэтому желающие увидеть новые плоды нашего воображения, приезжали к нам автобусами. Это было необычно и очень льстило.

Вслед за успехом появились излишества, и тогда настали тёмные времена. На мероприятиях многократно случались приступы, вызванные передозировкой наркотиками, доходило до того, что машины скорой помощи в течение вечера подъезжали к клубу одна за другой. Всё это было хлопотно: людей приходилось выводить на улицу, ждать медиков. В результате, чтобы попытаться решить проблему, мы наняли кого-то из благотворительной организации по работе с наркозависимыми Lifeline.

Когда 14 июля умерла Клэр Лейтон, меня не было в клубе. Ей было шестнадцать, и она приняла экстази в Стокпор-те перед тем, как поехать в клуб. В клубе у неё проявилась аллергическая реакция на наркотик. Она упала на пол прямо в танцевальном зале, и персонал пытался оказать помощь до приезда скорой. Клэр была доставлена в больницу, где умерла после продолжительной борьбы врачей за её жизнь. Пол Мейсон узнал об этом на следующее утро, когда ему позвонил корреспондент, чтобы получить комментарий о случившемся. Потом Пол набрал меня и предупредил, что журналисты и мне могут позвонить. Я при всём желании не мог бы им помочь, но он всё равно счёл нужным предупредить меня.

Когда я услышал об этой истории, мне стало плохо. Я повесил трубку и пошёл проверить детей. Новость больно била по отцовским чувствам. Я знаю, что такое для родителей дети, и могу лишь вообразить, что испытали её родители. Чего я не мог понять — как наша сцена из настоящего чуда превратилась в ад.

С тех пор каждый раз, когда что-то случалось в клубе, мы получали тревожные звонки. Пол Мейсон, полагаю, считал, что мы должны узнавать о происшествиях сразу.

Такие звонки становились регулярными. Как правило, в выходные вечером я был дома, сидел один с детьми, и, когда около одиннадцати звонил телефон, я всегда вздрагивал. Я понимал, что случилось что-то ужасное. Эти звонки замучили меня.

В Хасиенде люди часто теряли сознание — из-за жары, усталости, наркоты и алкоголя. Посетители могли внезапно побледнеть и начать блевать на пол. Мне жутко неприятно об этом говорить, но, когда наши охранники замечали, что кто-то подозрительно шатается или кого-то тошнит, они могли без разговоров открыть дверь и выставить посетителя. А на рейв-вечеринках публика была, как правило, под наркотой. Помню, как на вечеринке Tribal Sessions в клубе Academy какой-то парнишка, шатаясь, бросился к сотруднику скорой помощи Святого Иоанна и охраннику, болтавшим друг с другом на входе, и завопил: «На помощь! Помогите! Я слопал восемь таблеток экстази и схожу с ума!»

Охранник и работник скорой переглянулись, после чего первый взял парня за шкирку, открыл пинком входную дверь и вышвырнул его, не забыв снова закрыть дверь. После этого они продолжили разговор как ни в чём не бывало. Поначалу никто не видел повода для беспокойства. Передозировки экстази случались редко. К этому относились как к профессиональному риску.

Смертельных исходов, однако, не было. Ничего подобного не случалось ни в Англии, ни где-либо ещё. Мы все жили на полную катушку, но экстази немного похоже на русскую рулетку. Принимая его, вы не знаете, какая будет реакция. Если у вас аллергия на экстази, то употребление может вызвать сильное обезвоживание и привести к смерти. С другой стороны, если пить слишком много воды, можно умереть от гипергидратации: большие объёмы жидкости в организме создают давление на мозг. По этой же причине аккуратнее с водой нужно быть бегунам и прочим спортсменам.