Харшини - [53]

— Останови его, Тарджа! — выдохнула Мэнда. — Они же задавят друг друга до смерти!

Но панику было уже не остановить. Отчаянные крики Харбена переполошили людей, и вскоре инстинкты полностью подавили здравый смысл. Страх заглушил все прочие чувства. Толпа озверела. Масса бегущих отшвырнула Тарджу к стенке таверны и понеслась на площадь, валя на землю шатры, затаптывая костры и все, что попадалось им на пути. Отчаянные крики разносились уже по всему городу.

— Кариенцы идут! Кариенцы идут!

— Кариенцы! — словно заразившись истерикой толпы, закричала вдруг Мэнда. Кто-то заехал локтем Тардже по ребрам, и, зарычав от боли, он повернулся к Мэнде, чтобы выбранить ее за дурацкие вопли. Но она и не взглянула на него, уставившись на дорогу, ведущую к площади. — Вот они, Тарджа!

Тарджа посмотрел, куда она указывала пальцем, и увидел выезжающую с площади колонну вооруженных рыцарей, рассекающих перепуганную толпу. Кариенские флаги мокрыми тряпками висели над колонной. Трудно сказать, намеревались ли рыцари затаптывать оказавшуюся на их пути толпу, или просто не смогли остановить тяжелых боевых коней, но крики Харбена о надвигающейся беде оказались пророческими, и даже с избытком.

— За мной! — крикнул он, толкнув Мэнду за угол таверны. Заваленная мусором узкая тропинка на задах таверны была полна удирающих беженцев. Тарджа устремился вперед, расчищая своим телом дорогу отряду.

— Я был прав! — ликующе выкрикнул Харбен, перепрыгивая через гору мусора и забегая вперед. — Кариенцы пришли!

— Беги к лошадям! — закричал Тарджа. Харбен махнул на ходу рукой, давая знать, что услышал командира, и побежал дальше. Тарджа оглянулся на ходу, чтобы проверить, все ли бегут за ним. Позади него спотыкалась о подол длинного платья Мэнда. Едва проскочив мимо гостиницы, он затащил Мэнду в узкий проход между домами.

— Снимайте куртки, — приказал он своим людям, устремившимся за ним следом. Он сорвал свою приметную красную куртку и засунул ее в бочку, в которую падала с крыши дождевая вода. Ледяной воздух обжигал, но это было лучше, чем попасться в форме солдата медалонской армии.

— Нам не провести их, — пророчил Гэри, заталкивая свою куртку в ту же бочку.

— Мы и пытаться не будем. Но теперь нам просто необходимо затопить этот паром. — Прочие согласно кивнули. Теперь, когда кариенцы почти буквально наступали на пятки, все разногласия были забыты. — Мэнда и Гэри, бегите и помогите Харбену разобраться с лошадьми. Борус, вы с Торлином отправляйтесь к северу от города и выясните, действительно ли здесь уже вся кариенская армада, или это просто разведывательный отряд. Павал, возвращайся назад и предупреди фардоннцев, что мы, наверное, скоро будем убегать, а за нами будет гнаться чуть не пол-армии этих проклятых кариенцев.

Названные бойцы кивнули и отправились выполнять полученные указания. Мэнда собралась было возражать, но Гэри, не обращая на это внимания, взял ее за руку и исчез, направляясь за Харбеном.

— А нам что делать? — спросил Рилан.

— Мы возвратимся к парому. Кариенцы или не кариенцы, ему все равно придется причалить. Если у нас и есть шанс, то надо действовать прямо сейчас, пока кариенцы еще не контролируют весь город. Нужно поджечь этот паром и убираться из Котсайда, пока они не подоспели в полном составе, а не то эта война затянется очень надолго.

Они вернулись назад на площадь и направились к пристани, пробираясь на этот раз против течения толпы, изрядно поредевшей, впрочем, с момента появления кариенских рыцарей. На площади валялись остатки расплющенных тентов, сидели обезумевшие женщины и стонущие раненые, раздавленные бегущей толпой. Еще там было с дюжину рыцарей, понимающих в происходящем не больше, чем беженцы.

Испуганные паромщики медлили швартоваться, но и удерживать судно посреди текущей реки было непросто. Паром перемещался вдоль натянутого между берегами каната толщиной в человеческую ногу, и приходилось крепко держаться за него, чтобы баржу не сносило. Тарджа прикинул: паром был слишком далеко, чтобы прыгнуть на него прямо с берега. Над рекой прокатился отголосок грома. Небо нависало так низко, что, казалось, до него можно дотронуться. Кариенцы беспорядочно толпились на площади и пока даже не замечали парома, не говоря уже о том, чтобы оценить его стратегическую важность.

— На таком течении они долго паром не удержат, — заметил Кирил.

— К тому же в любой момент может снова припустить дождь, — добавил Тарджа. — Хотя бы он нас прикроет.

— Угу, — согласился Кирил, вторя грому, опять сотрясающему землю. Вспыхнувшая молния на мгновение ярко осветила происходящее. — Эти латники заржавеют, если не спрячутся под крышу.

Тарджа присмотрелся к нему, пытаясь понять, не шутит ли он, но тот был серьезен.

— Если мы не можем уничтожить паром, можно хотя бы отпустить его по течению.

Канат, вдоль которого ходил паром, на этом берегу реки был привязан к массивному пилону, глубоко вкопанному в землю в десяти шагах от пристани. Перерубить его было и опасно, и непросто. Канат был мокрый, а у них были только мечи, которые, как их ни точи, предназначены совсем для другой работы. Даже если попытаться без лишнего шума перерезать канат, все равно паромщики не стали бы молча смотреть, как кто-то пытается уничтожить источник их средств существования. Кто бы ни захватил страну, а кормила их река. Обдумав все это, Тарджа обратился к своему отряду.