Хаоспатрон - [4]

– Один в один, Вадим Евгеньевич, – ответил помощник. – Можно оформлять как третий случай.

– И что же тогда получается? – завершая опрос помощников, Фролов обернулся к третьему, одетому проще всех, который осторожно, но деловито, как заправский эксперт, изучал обломки «уазика».

– Триангуляция, – вместо эксперта ответил первый помощник, снова на миг оторвавшись от бесконечных консультаций по телефону.

– Сам так решил? – Фролов искоса посмотрел на первого помощника.

Тот коротко мотнул головой и указал на трубку.

– Компьютер высчитал. Стороны треугольника равны до метров. И временные промежутки равны. До минут. Если через двадцать три часа восемнадцать минут не будет четвертого случая…

– Компьютер сообщил вероятные координаты? – перебил помощника Фролов.

– Все здесь, – второй помощник потряс приборчиком. – Можем ехать на четвертую точку хоть сейчас.

– Нет, нельзя спугнуть клиента.

– Да и смысл? – первый помощник пожал плечами. – Сутки еще.

– Не будет клиента, – наконец высказался эксперт. – Потому что четвертой точки тоже не будет. В центр треугольника надо ехать, Вадим Евгеньевич. Там развернется продолжение банкета.

– Уверен? – Фролов внимательно посмотрел на эксперта.

– На сто процентов. Знаем такие фокусы, плавали. Тоже сначала внешние границы обозначались, а потом в центре шухер поднимался до небес. Пусть ваш компьютер эти… биссектрисы проложит и сбросит координаты, где они пересеклись.

– По четырем точкам тоже фигура строится, – скептически заметил первый помощник.

– Через сутки! – эксперт многозначительно посмотрел на скептика и поднял палец. – А завтра первое марта. Въезжаешь?

– Нет.

– Так и поступим, поедем в центр треугольника, – вмешался Фролов. – В любом случае ничего не потеряем. До завтрашнего полудня времени полно.

– Сами говорили, три дня на все, – первый хмыкнул.

– Это у вас, – отмахнулся Фролов и подошел к эксперту. – Оно самое? Теперь ты убедился?

– Бог троицу любит, – эксперт сдал немного назад и окинул взглядом обломки, как художник, который любуется своим творением. – Теперь убедился. Надо же… двадцать восемь лет!

Заключенное в последней фразе утверждение показалось Савельеву сомнительным. «Уазик» у Михалыча был древний, спору нет, но вряд ли настолько. Впрочем, эксперт мог говорить не о возрасте машины, а о чем-то другом. О чем? Этого лейтенант не мог понять, так же, как всего остального. Смысл странной беседы дипломатов ускользал от инспектора, как рассветная тень. Вроде бы говорили по-русски, а о чем – не понять. Одно слово – дипломаты.

Эксперт обернулся и кивком указал на Михалыча. Пострадавший по-прежнему стонал и тихо жаловался на самочувствие доктору, который уже завершил осмотр и подозвал фельдшера со шприцем в руке. И вновь Фролов отреагировал на ситуацию довольно странно. Он вдруг взмахнул рукой и окрикнул медика:

– Убери шприц!

– Чего? – фельдшер удивленно уставился на дипломата. – С чего это вдруг?

– Обезболить надо, – вступился за коллегу врач, – у человека болевой шок может развиться. И вообще, его в стационар надо везти.

– Я сказал – отставить, – отчеканил Фролов. – Свободны.

– Хотя бы обезболить…

– Свободны, я сказал! – повысил голос Фролов и слегка подтолкнул Савельева. – Лейтенант, проводите граждан.

– Братки… – Михалыч вдруг захрипел и закашлялся. – Ой, кончаюсь! Не дайте помереть!

– Да по какому праву вы тут распоряжаетесь?! – возмутился врач, гневно глядя на Фролова. – Человек пострадал, ему помощь требуется… квалифицированная!

– Лейтенант, – Фролов выразительным взглядом как бы продублировал приказ Савельеву.

Вообще-то, инспектор был согласен с врачом. Первым делом – помощь пострадавшим, а разборы полетов позже. Как записано во всех инструкциях и законах. Да и чисто по-человечески…

Заминка Савельева и скрытый протест у него во взгляде ничего не решили. Фролов просто махнул рукой напарнику инспектора и повторил свой приказ. В отличие от лейтенанта Савельева, его напарник не замешкался ни на секунду. Он взял обоих медиков под локотки и повел к «Скорой».

Уже поблизости от бело-красной «Газели» доктор попытался еще раз возмутиться, но инспектору пришли на помощь двое сотрудников МЧС. Они встали в проходе между машинами и преградили доктору путь к месту происшествия.

А ведь ни спасателям, ни напарнику Савельева странный дипломат своих «корочек» не показывал, то есть было непонятно, на каком основании они помогают Фролову и его команде нарушать конституционное право гражданина Михалыча на получение экстренной медицинской помощи. Примерно в ту же дудку дули коллеги с королевского поста. Они вообще не выходили из своего экипажа. Сидели и отстраненно наблюдали за происходящим, словно засадный полк в кустах.

«Может, я не все пока понимаю в этой службе? – подумалось Савельеву. – Тонкостей пока не просек? Так-то понятно, шишка из федерального министерства и все такое, может и права покачать, флаг ему в руки. Но человека-то зачем мучить? Почему нельзя хотя бы обезболивающее вколоть? Потому что дипломат так решил? А он кто, профессор медицины?»

– Ой, братки, совсем худо! – взвыл Михалыч, затем вдруг стиснул до хруста зубы, захрипел и выгнулся на носилках дугой, будто бы пытаясь встать на борцовский мостик.