Хаос Возрождённый - [58]

— Почему бы и нет? — Шайя очистила клинок краем серой сутаны безголового храмовника и последовала за предводителем хаоситов. Он сообщил ей потери: шесть тилбэчинов, двадцать простых воинов. Итого из отряда уцелела почти половина. Великий Хаос! Без Шщихи их нападение бы просто захлебнулась. Как бы не хотелось Шайе мириться с этим, но Чисхаргана оказалась права насчет двух самопожертвенников.

— Да, потери серьезные, — произнес смуглый коротышка, догадавшись о ее тяжелых думах. — Но эту высокую цену мы заплатили за то, чтобы с нами был еще один н'удан. Семьи погибших не будут горевать.

— Верно, Джикуя, верно. — Правда, толку от третьего н'удана, как и от меня, придется долго ждать, добавила Хашайя мысленно. Шесть погибших тилбэчинов сейчас гораздо ценнее. Так, одернула она себя, что опять за сентиментальность. Неужели на нее так подействовала смерть той женщины? За Шайю отдавали жизни и в давние времена.

Пленный храмовник стоял на коленях в центре двора. Энергии в нем не чувствовалось, но руки на всякий случай ему связали. Молодой еще, от силы лет двадцать. Ритайлина уже заканчивала допрос.

— Тогда мне незачем продлевать твою жизнь еще на минуту, — сказала зеленоглазая.

— Месэра Чисхаргана! — проговорил с надрывом юноша. — Очнитесь! Мы думали, что вы погибли, почему вы предали Порядок?! Это, наверное, страшный сон, о Тибор, помоги мне!

— Это не сон, мальчик. — Хашайя поравнялась с бывшим Хранителем Порядка. — К сожалению, для тебя это жуткая реальность. Не волнуйся, она для тебя почти закончилась.

— Предательница! — выдохнул молодой храмовник. — Ты сбежала…

— О, кто-то помнит, как я выгляжу. Похвально.

— Я видел твой портрет, продавшаяся Великому Саусесану!

— Надеюсь, он подарил тебе множество сладостных мгновений.

— Довольно, — вмешалась Ритайлина. Она сжала кулак, и шея юного служителя Тибора сломалась с треском. — Он все равно не отвечал на вопросы, только голову забил.

— Тогда идем в Пирамиду, — предложила Хашайя.

Вторым самопожертвенником был пожилой мужчина. Его привели к запертому входу в энергетическую тюрьму Энкрича. Джикуя быстрым движением перерезал ему горло, и поток теплой крови оросил белоснежную дверь. Ритайлина сделал несколько замысловатых пассов, суть которых Хашайя не уловила. Затем охранные плетения, наложенные на камень, испарились, как капля воды на раскаленном пустынном песке. А ведь для обезвреживания защитных энергетических потоков с ее темницы хватило крови тимашлонапского воришки. Или Чисхаргана заранее сняла другие плетения?

В пирамиду вошли только Шайя и Рита, предводитель хаоситов поручил трем воинам сторожить вход, а сам ушел наблюдать за работой остальных. Хашайе пришла мысль, что было бы неплохо порыскать в уцелевших после разгрома помещениях Храма Тибора. Мало ли какие интересные вещи там найдутся. Вдруг здесь хранились з'уартхилы. Кровь самопожертвенника предварительно собрали в маленький бурдюк. Н'уданы недолго искали комнату, где покоился Долговязая смерть. Дарованную хаоситом кровь Хашайя вылила на крышку мраморного саркофага и отошла назад. Ритайлина ждала у выхода в коридор. Камень вскоре треснул, и плененный столетие назад н'удан пробудился.

Он ничуть не изменился. Все тот же длинный, худой, морщинистый. На нем была белая сутана, будто надетая на него в насмешку. Энкрич ошарашено посмотрел на Хашайю, а потом заметил Чисхаргану. Шайя не успела ничего сделать, чистая энергия отбросила ее в стену, и она упала на холодный пол. Из рук Энкрича тотчас в сторону зеленоглазой ударили десятки искрящихся молний. Ритайлина проявила чудеса реакции — она незамедлительно поставила надежный воздушный щит. Атака Долговязой смерти длилась короткий миг. Энкрич слишком много вложил энергии в боевой поток. Его силы исчерпались, и н'удан ощутил то, что пришлось пережить Хашайе после освобождения — отравление жизненного Источника и абсолютная невозможность быстрого восстановления.

— Что ты разлеглась?! — взревел Долговязая смерть, словно раненый тиргез, обращаясь к Шайе. — Уничтожь ее!

— Прекрати орать! — мирно сказала Хашайя, поднимаясь на ноги. — Ты только зря истратил остатки силы, Энкрич. Рита, не стой столбом, покажи ты ему уже ладони.

Ритайлина выставила перед собой руки. Энкрич увидел символы Хаоса и хмыкнул.

— Вот оно что. Поразительно. Никогда не думал, что увижу перекроенную, — наконец, спокойно произнес он.

— А я не думала, что буду рисковать собой, чтобы выручить из тюрьмы Долговязую смерть. Но, как ты заметил, мы отныне под одним знаменем.

— Пути, ведущие к служению Хаосу, множественны, и каждый из них — одинаково верный. Кто еще с вами?

— Пока только мы, — сказала Хашайя, потирая ушибленную спину. — Ты спал сто шесть лет. Для твоего освобождения мы перебили целый Храм Тибора, его служители стерегли твой покой. Нам нужно выдвигаться в Убежище, Энкрич. Тебе предстоит многое узнать, а промедление для нас в нынешних обстоятельствах невыгодно.

— Не торопись, девочка. Для начала я хочу узнать следующее. — Долговязая смерть спустился вниз из саркофага. — Оставили ли вы мне живого храмовника? Я жажду убийства. Очень сильно жажду. Жажда, длиной в век должна быть утолена немедленно!