Хаос - [30]

— Я так понимаю, твой хозяин не был снисходителен.

Такеши провёл рукой по животу.

— Всё было гораздо хуже. Когда я увидел, что этот соперничающий господин пытается уничтожить моего господина, я послал сообщение и получил в ответ приказ об убийстве. Я убил этого господина — разбойника, что позволило моему хозяину захватить его земли, — он склонил голову. — Я думал, он будет польщён. Но мёртвый господин был очень любим своим народом, и они восстали против своего нового господина. Они жаждали крови.

Он посмотрел на меня.

— Меня вызвали к моему хозяину. Перед всеми своими людьми и подданными своего мёртвого соперника он спросил меня, почему я так поспешно и несправедливо казнил господина. У меня был выбор: предать своего хозяина, признавшись, что он приказал убить его, или взять вину на себя, — он сжал кулаки. — Я сделал то, что требовала моя честь, и надеялся на помилование.

— Но ты его не получил, — мягко сказала я.

Он легонько коснулся живота ладонью.

— Сеппуку — это ритуал. Как только ты делаешь разрез, твой кайшакунин — твой помощник — прекращает твои страдания, отрезав тебе голову. Это быстро, — его голос был приглушён, а глаза остекленели. — Мой учитель сказал мне, что он будет моим кайшакунином. И я помню, как подумал: "я готов умереть за этого человека. Быть жертвой, которая умиротворит его новый народ". Я думал, что он делает мне честь, оказывая эту услугу, что это его последнее признание того, что я хорошо служил ему. Поэтому я встал перед ним на колени, вонзил нож себе в живот и вот так разрезал себе внутренности.

Он провёл пальцем поперёк шрама, от нижней левой стороны живота вверх по животу направо.

Анна вздрогнула и убрала его руку от тела. Он понаблюдал, как переплетаются их пальцы.

— Как ты думаешь, Лила, он оказал мне честь? — прошептал Такеши. — Как ты думаешь, он отплатил мне за верность, прекратив мою боль?

Я скрестила руки на груди и покачала головой.

— Он стоял надо мной с мечом в руке. Но он не довёл дело до конца. Вместо того чтобы прекратить мою боль, он наблюдал, как я страдаю. И это причиняло такую же боль, как и рана, сознание того, что он бросает меня, что я всего лишь инструмент, который можно выбросить, когда задача выполнена. Он позволил мне умереть вот так, у его ног. Он даже произнёс: "Милость слишком хороша для тебя", громко, чтобы все слышали. Чтобы укрепить их преданность, он обрушил позор на мою голову. Я умер, зная, что ничего не стою для него.

Такеши указал на шрамы на своём лице, оставленные когтями вместо клинков.

— Когда я оказался в этом городе, у меня хватило глупости надеяться. Но время шло, а за мной никто не приходил, и я всё понял. Это случилось снова. Годы службы. Годы страданий. И всё же я ничего не стоил для хозяина, которому так верно служил.

Анна обняла Такеши за талию и положила голову ему на плечо. Её глаза были крепко зажмурены, казалось, она пытается не заплакать. Мои собственные глаза защипало, пока я наблюдала за их болью.

— Прости меня, Такеши.

Я понятия не имела, что ещё сказать.

— Спасибо, — пробормотал он.

Затем резко отвернулся и подошёл к своему костюму Мазикина, который был прислонён к стене с оскаленным и покрытым шрамами лицом. Впервые я подумала о том, что он должен был совершить, чтобы пройти через это. Его грациозная, элегантная внешность была просто ещё одной маскировкой, которая делала его ещё более опасным, потому что было легко забыть, что это был человек, который обучил Малачи и Анну убивать, и которые действительно хорошо справлялись с этим. Но когда придёт время, действительно ли он поможет нам завершить миссию? Осталось ли в нём что-то от того мужчины, каким он был, после всего что случилось?

Он засунул свою маскировку в сумку.

— Нам нужно идти, если мы хотим сделать это сегодня. Владения Кузнеца совсем недалеко. Может быть, в десяти кварталах отсюда, в районе заводов. И все ещё на площади. Они устраивают лотерею.

— Чтобы узнать, кто попадёт в мир живых, — и завладеет телом бездомного. Или кем-то из моих одноклассников. — Если мы убьём тела Мазикинов здесь, пока их духи находятся внутри людей там, это положит им конец навсегда?

— Может быть, — сказал Такеши, бросив настороженный взгляд на Зип.

Она вытащила гребень, сделанный, по-видимому, из полированной кости, и начала расчёсывать волосы моей матери, тихо воркуя с ней. Казалось, они обе пребыли в своём странном маленьком мире, и я была счастлива, что ни одна из них не понимала ни слова из того, что мы говорили.

— У Мазикинов нет вечных душ, как у людей. Насколько я знаю, как только их тела умирают, они покидают мир. Они не появляются во вратах и не входят снова. Они крепкие создания, и их трудно убить, но в отличие от нас, они остаются мёртвыми. Если умирают их физические тела, то умирают и их духи, те их аспекты, которые владеют людьми. Я уверен, что тела Мазикинов, которые в настоящее время владеют людьми, хранятся в защищённом месте. Вероятно, рядом с порталом, который, скорее всего, находится в Костяном дворце.

— Значит... Костяной дворец?.. — Анна скорчила гримасу.

— Всё именно так, — сказал Такеши ровным голосом. — Я никогда не был внутри, но другого места, где мог бы быть портал, нет.