Ханская дочь. Любовь в неволе - [148]

Но Екатерина и не думала так быстро отпускать свою подопечную, она задумала еще кое-что. Взяв царя за рукав, Екатерина умоляюще посмотрела на него:

— Ваше величество, есть еще кое-что, что необходимо уладить.

Петр Алексеевич удивленно взглянул на нее:

— Да? И что же?

Глаза Екатерины лукаво блеснули, и она указала на Сергея.

— Ты считаешь, что это правильно: этот молодой человек больше года путешествовал с твоей родственницей, спал рядом с ней бок о бок… Кто знает, что еще он мог сотворить, и совершенно безнаказанно притом. И кто, в случае чего, будет отвечать за последствия?

Сергей непонимающе уставился на нее. Петр Алексеевич, однако, первым пришел в себя. Он всегда умел ценить хорошую шутку, а потому широко улыбнулся:

— Ты права, Катенька, такое с моей сестрой произойти не должно. И как предлагаешь, что нам теперь делать с этим парнем?

— Или повесить его, или женить на девушке, — ответила Екатерина.

— Нет! — вскрикнула Сирин испуганно, тогда как Сергей выглядел так, словно предпочел бы быть повешенным.

— Знаешь, моя дорогая, мне не хотелось бы прямо перед решительной битвой, вешать неплохого офицера, стало быть, придется женить.

— Пожалуйста, Ваше величество, не делайте этого! — взмолилась Сирин.

Взгляд царя помрачнел:

— Он тебе так противен? Жаль, тогда придется обвенчать его с виселицей, — и он состроил такое лицо, будто уже готов распорядиться о казни Сергея.

Упрямство Сирин и ее гордость были сломлены.

— Если такова воля Вашего величества, я выйду замуж за Сергея. Только не казните его.

Екатерина весело подмигнула царю:

— Отлично! Было бы жаль повесить такого мужчину, как Тарлов, не правда ли, Ваше величество?

Царь смерил Сергея взглядом и предостерегающе поглядел на Екатерину.

— Если мне только покажется, матушка, что парень тебе слишком понравился, я его, пожалуй, укорочу на голову, чтобы высоко не заносился.

Сирин побледнела, а Сергей даже отступил на шаг, резко тряхнув головой. Екатерина была весьма красивой женщиной, но он никогда даже помыслить не мог приблизиться к ней.

По лицу капитана царь догадался о его чувствах и тихонько усмехнулся про себя, затем обнял Сергея за плечи, подвел его к Сирин и соединил их руки:

— Благословляю вас. Катерина, прикажи, чтобы позвали полкового священника. Такая свадьба — поможет забыть о наших прошлых неудачах.

Сирин и Сергею не оставалось ничего иного, как молча принять свою судьбу и обменяться первыми, еще неуверенными взглядами.

8

Да, не о такой брачной ночи мечтал Сергей. Полночь давно миновала, а он и Сирин все еще оставались в праздничном шатре, при этом Сергей ощущал себя абсолютно ненужным. Он молча сжимал стакан с водкой, а все мысли вращались вокруг Бахадура, или Сирин, или Татьяны, как ее теперь звали. Больше всего ему сейчас хотелось остаться в одиночестве, чтобы подумать обо всем, что на него сейчас свалилось. Сергей все еще не мог до конца осознать, что его товарищ Бахадур оказался на самом деле молоденькой девицей, с которой он теперь обвенчан, и уж тем более не имел ни малейшего понятия, что ему теперь с ней делать.

Между тем праздник из попойки перерос чуть ли не в военный совет. Царю было ясно, что Сирин обладает ценнейшей информацией. Пока Сергей молча стоял в стороне и наблюдал за происходящим, его юная жена склонилась над картой, расстеленной на столе, обрисовывая царю и его генералам позиции шведов. Большую часть этого они уже знали от своих разведчиков, но никто не мог рассказать с такой точностью, где именно король Карл разместил отдельные полки и в каком состоянии они находятся. Сирин пробыла в шведском лагере достаточно долго, так что могла немало рассказать о боеспособности вражеских полков, для генералов это была важнейшая информация.

— Ты своими ушами слышала, что граф Пипер предложил королю снять осаду Полтавы и отойти обратно в Польшу? — спросил ее Петр.

Сирин кивнула:

— Это предложил не только Пипер. Реншильд и Левенгаупт настойчиво просили короля отказаться от его плана, но Карл решительно отверг все их советы. Он хочет заполучить Полтаву и все содержимое городских военных складов, чтобы с новым вооружением и с запасом продовольствия возобновить наступление на Москву.

Меншиков потер руки:

— Если мы принудим шведов к решительной битве, они скорее отступят, чем будут биться.

— О нет, этого они не сделают! — возразила Сирин. — Только высшие офицеры понимают, что может произойти, но они будут послушны королевским приказам, а простые солдаты последуют за королем в пекло, если он того захочет. Он для них как бог, бессмертный и непобедимый, и если ему придет в голову атаковать всю русскую армию с одной-единственной ротой, они пойдут за королем, не задумываясь.

— Девица права! — тряхнул головой Петр. — Не число солдат, а дух, который ими двигает, делает шведов столь опасным противником. Поэтому мы уклонимся от прямого столкновения, а отойдем сюда, — тут он склонился к карте, чтобы лучше прочитать написанное, — к Петровке на Ворскле и разобьем лагерь севернее Полтавы.

— Спиной к реке? — спросил с сомнением генерал Репнин. Голицын оживленно поддержал его:

— Мне тоже это не нравится: так мы будем лишены свободы маневра, а если придется отступать, при переправе могут быть большие потери.