Хаммер. Серия «Аранский и Ко». Книга 3 - [106]

— Да, конечно, — Аранский сочувственно развел руками. — Много еще мерзости вокруг нас. Значит, вы ничего подозрительного не заметили в тот день, никто не крутился здесь, может, высматривал что, вынюхивал?

— Память у меня — фотокамера, если в фокус попало, все, там и останется.

— Ну, и…

— Поначалу не могла ничего вспомнить, а потом как-то проясняться стало. Крутился здесь тип один, как раз перед убийством. Но так, чтоб очень четко, не помню, только в целом, в общем, крепкий такой, спортивный.

— Может, особые приметы какие были, шрам, прическа косичкой, например, или лысый полностью, может, прихрамывал, или что-то в этом роде?

— Да нет, нормальный был.

Аранский посмотрел на Кордыбаку:

— А еще говорите, если в фокус попал…

— Значит, не попал, — согласилась женщина.

— Давайте я ваши данные запишу и номер телефона, — и достал блокнот. — Все же хоть что-то видели.

— В ОВД заедем, Сергей Викторович?

— Пожалуй, да, поехали.

Они отошли на несколько метров, Аранский остановился, достал из кармана картинку фоторобота убийцы Беспалова:

— Покажу все же.

Женщина взглянула на портрет, затем на Аранского:

— Так это он.

— Как вы сказали? Повторите еще раз.

— Ну, который крутился здесь. Усики у него были, небольшие, теперь вспомнила.

Аранский опустил вниз голову и уставился на свои бежевые мокасины в дырочку, пытаясь скрыть таким образом вдруг пробивавшее его ликование, затем двумя пальцами взял листок, сложил его и спрятал в кармане:

— У вас действительно замечательная зрительная память. Берегите ее.

— Тю… — только и заметила женщина.

В районном отделении нашли следователя, который занимался делом Горижираевой, хорошо — был на месте, показал материалы, что знал, рассказал.

— Стреляли из револьвера наган, с глушителем, судя по пулям и отсутствию гильз на месте преступления. Два выстрела было сделано в грудь, третий в голову. Безусловно, дело рук опытного в подобных делах киллера. Ушел незамеченным. Убийство, скорее всего, заказное, все как следует было спланировано и подготовлено, а значит, найти преступника будет практически невозможно.

Аранский на это не согласился:

— Руки опускать не следует, продолжать работать, искать.

— Согласен, — следователь не стал возражать. — Разумеется, все, что могли, сделали, соседей опросили, версии все проработали…

— И какие были? — перебил Аранский.

— Основная — это связано с профессиональной деятельностью ее мужа. Его ведь тоже убили, примерно месяца два назад.

— Да, мы в курсе.

— Беседовал с директором предприятия, на котором муж ее работал, ситуация просто скверная, недавно там был убит еще и генеральный директор, — он полистал дело. — Беспалов. Вы, наверное, знаете?

— Разумеется.

— Слишком все запутано, что из чего вытекает и как с чем связано, пока не ясно. Но сами понимаете, дел и других хватает, полностью сконцентрироваться на одном не получается, но стараемся.

— Согласен, дело непростое, можем поделиться, кое-что у нас уже имеется.

— Был бы только рад.

— По нашим соображениям, Гринев был чем-то вроде как черной метки, убийство его было предупреждением Беспалову. Некий Питунин уже давно нацелился предприятие Беспалова к рукам прибрать, вот и заварил всю эту кашу, по нашим предположениям. И фоторобот киллера уже есть, который Беспалова убил, кстати, принтер есть, копию оставлю?

— Найдем, конечно. Так брать его надо, Питунина, и колоть.

— Уже брали, отпустили, доказательств нет, а сам не колется, киллера бы найти. Вот такие дела.

Аренский достал из кармана лист с портретом преступника, положил на стол, разгладил руками.

— Но это еще не все, только что были у дома Гриневой, вернее, Горижираевой, так не поверишь, — Аранский поднял лист со стола и, развернув его к следователю, показал фоторобот киллера. — Физиономию эту консьержке предъявили, и что ты думаешь?

— Неужели он?

— Он. Причем Беспалова сначала убил — генерального, а теперь и Горижираеву. Не удивлюсь, если окажется, что и муж ее, Гринев, тоже дело его рук. Так что работы края не видно, и с таким скрипом движется. Поэтому любая помощь нужна. Мы тебе все, что нарыли, предоставили, будет что — звони сразу.

— Разумеется, — следователь взял лист с портретом, — пойду сниму копию, а вы пока дело посмотрите.

На улице потеплело. Скорее от того, что после обеда выглянуло солнце, все же воздух был достаточно свежим. По прогнозу на несколько дней обещали неплохую погоду. Кордыбака прищурился и посмотрел в небо. Аранский посмотрел на Валентина, он его понимал: на природу хотелось, с женщинами на свежем воздухе посидеть, мяса с дымком покушать, вина выпить, расслабиться, забыть обо всем на свете, хотя бы на несколько часов.

— И не думай, — Аранский достал из кармана ключи от машины, протянул Кордыбаке. — За руль сядешь. Понимаю тебя, сам не прочь под последними лучами теплого солнышка понежиться, но не заработали, не заслужили. Вот разрулим, разгребем, достанем гаденыша этого, припрем его к стенке, и Питунина с ним рядом поставим, расставим точки над всеми «и» — вот тогда бери красавиц своих, да я свою, и как всегда, как обычно, куда тогда?

— Как куда? На природу.

— Куда именно?

— Как всегда, в парк Победы.