Хамелеон. Смерть явилась в отель. Дама не прочь потанцевать - [22]

С одного из больших кресел ему навстречу с улыбкой поднялся какой-то человек. Он был в черном. Рист обратил внимание на жемчужную булавку, украшавшую его галстук, темный галстук со светлыми прожилками. Теперь Рист понял, что перед ним убийца, Хельмер Стамсунд.

15 Пистолет

Несколько мгновений они стояли, не спуская друг с друга глаз. В доме и в передней было так тихо, что слышался слабый шорох, издаваемый электрической лампочкой. Хельмер Стамсунд имел то преимущество, что для него эта встреча не была неожиданной. Он был готов к приходу Эневолда Риста. Его глаза светились злорадством и любопытством. Он наслаждался растерянностью хозяина. Но присутствие духа не изменило Ристу, и он сдержался. Он вел себя с безукоризненной вежливостью, как хозяин с гостем. Никто не уловил бы в его голосе даже тени тревоги, равно как и удивления. Положив руку на спинку ближайшего стула, он поклонился незнакомцу и спросил:

— Вас не раздражает яркий свет? Если хотите, я немного приглушу его?

— Не беспокойтесь, — вежливо ответил незнакомец. — Меня вполне устраивает это освещение. При ярком свете лучше видны черты лица, а я люблю изучать мимику моих собеседников.

— Прекрасно, — сказал Рист. — Как я понимаю, мы еще не представились друг другу, тем не менее, мне кажется, что я знаю вас. Во всяком случае, слышал о вас. Вы, Хельмер Стамсунд.

Незнакомец кивнул и улыбнулся, словно хотел сказать: для вас это сюрприз, не так ли?

Рист продолжал, нисколько не смутившись:

— И поскольку вы находитесь в моем доме, я могу полагать, что и вам известно, кто я такой. Прошу вас, садитесь, пожалуйста.

Рист показал рукой на кресло, с которого Стамсунд только что поднялся, и только когда тот сел, расположился сам напротив него.

— Я должен все вам объяснить… — начал гость, но Рист прервал его.

— Раз уж вы нанесли мне визит в столь необычное время, вы должны ответить на мои вопросы, прежде чем я стану разговаривать с вами дальше, — сказал он.

Гость вежливо заметил, что он готов самым исчерпывающим образом ответить на каждый вопрос.

— Вы проникли в мой дом как квартирный вор? — спросил Рист.

— Вас интересует, пришел ли я сюда, чтобы вас обокрасть? Нет, я пришел не за этим.

— Прекрасно, это меня радует.

Придраться к этим репликам было трудно, казалось, будто два осторожных, но безупречных джентльмена обмениваются короткими замечаниями прежде, чем начать серьезный разговор.

— Вас удивило, что я пришел в столь необычное время? — спросил гость.

— Вообще-то нет, — быстро и любезно ответил Рист. — Застать меня дома в другое время суток почти невозможно. И поскольку у вас, по-видимому, были веские причины не встречаться со мной в городе, я понимаю, что вам оставалось только прийти ко мне в этот поздний час. Мне жаль, что меня не было дома и я не мог встретить вас. Но позвольте спросить, каким образом вы проникли в мой дом?

— Через окно.

— Да, конечно. Какой я нынче несообразительный! И какое же из моих окон вы разбили?

— Никакое. Окно, через которое я проник в дом, было открыто.

— Этого не могло быть, во время моего отсутствия окна всегда закрыты. Как вы, конечно, понимаете, моя прислуга приходит рано утром и уходит сразу после второго завтрака.

— Окно было открыто, — повторил гость, — но у вас нет причин упрекать свою прислугу в забывчивости. Позже я вам все объясню.

Гость огляделся:

— У вас здесь очень красиво, — сказал он, — просто и уютно. Я в высшей степени разделяю ваш вкус. Вы не собираете исключительно старинные вещи. Современному человеку трудно отдыхать в обстановке далеких времен. Человек, обладающий самостоятельным мнением, прекрасно умеет сочетать старинные формы с современной роскошью. Особенно английской. Английский клубный стиль — это крайне развитая личная форма, которая подходит современному джентльмену и которой еще долго будут восхищаться в будущем. Вы же немного смягчили этот стиль, и это прекрасно. В ваше отсутствие я позволил себе полюбоваться вашей изысканной коллекцией венецианских кинжалов, а ваши редкие орхидеи говорят о вашем тонком вкусе.

— Благодарю вас, — заметил Рист, — но, полагаю, вы пришли ко мне не для того, чтобы говорить мне комплименты.

— Вообще-то, милостивый государь, мне очень хочется сказать вам, что я ничего не имею против вас лично. Если в ближайшем или отдаленном будущем между нами возникнут разногласия, которые необычны для сдержанных джентльменов, то причиной будет не личная неприязнь, а исключительно взаимоотношения с законом.

— Смею заверить вас в том же, — отозвался Рист. — Все последние недели я слежу за вами, и эта слежка стала доставлять мне удовольствие, как охота на благородную дичь. Как человек вы мне нравитесь и весьма меня интересуете.

Гость выразил свое одобрение легким наклоном головы и продолжал:

— Прежде всего мне приходится бороться со своим трудным характером. Это может показаться сентиментальным, но на деле все иначе. Я стремлюсь к утонченной, изысканной жизни, люди стали мне скучны, меня тяготит серое, будничное существование среднего класса, в котором бездуховные, материалистические устремления опошляют все удовольствия. Взять к примеру хотя бы беседу. Куда подевались возвышенные беседы между одаренными людьми? Я люблю неожиданные повороты мысли, какими заканчиваются порой важные, интересные беседы, но чтобы испытать это удовольствие, мне приходится приправлять беседу некоторой напряженностью, накладывать на нее светотень, так сказать, роковой спешки. А такую ситуацию найти не просто. Приведу вам пример. Я плыл на итальянском туристском пароходе «Тринакриа», когда тот потерпел крушение возле Балеарских островов. Речь шла о жизни и смерти, у нас были считанные минуты, самое большое четверть часа. Вот когда мне посчастливилось встретить английского лорда, страдающего сплином. Как вы думаете, о чем мы говорили?