Хакон. Наследство - [7]
– Мне трудно говорить, поэтому слушай внимательно и задавай поменьше вопросов. Завтра чуть свет спусти корабли на воду. Если кто полюбопытствует, скажешь, мол, недоросток из внешних шхер возвращается в Бьёргвин умирать. Станут допытываться, добавь, что там-де живут большинство моих старых биркебейнеров. Многие из тех семи десятков, что первыми примкнули ко мне. Они прошли бок о бок со мной все испытания и будут рядом, когда для Сверрира «дьявольского священника» начнется последнее и самое захватывающее приключение. Мой бывший противник Рейдар, такой же хворый, как и я, поплывет с нами. Постелешь нам обоим на носу и укроешь парусом, но так, чтобы мы видели берег. Рейдар Посланник был хорошим противником, он много путешествовал и знает куда больше вашего, и теми немногими словами, что у меня остались, я желаю разумно с ним потолковать.
Зима крепко вцепилась в побережье, ветер не утихал, и флот почти все время мог идти в бейдевинд. Сверрир лежал на возвышении в носовой части палубного настила, он был тепло закутан, а сверху укрыт парусом. Но лицо он прятать не стал – хотел чувствовать мощные порывы ветра, капли дождя, снег и видеть берега, запечатлевая их в памяти. Обок него дружинники поместили Рейдара Посланника. Старики допоздна вели между собой разговоры. «Король, поди, надеется, – перешептывались воины, – что помрут они оба разом и тогда он предстанет перед Господом вместе с врагом, который стал ему другом».
Сверрир спокойно размышлял вслух, ронял отрывочные фразы, вовсе не рассчитывая, что Рейдар сумеет ответить. Например, он говорил:
– Жалко Иона Кувлунга, да военачальник-то из него был никудышный.
А немного погодя замечал:
– Суд Божий? Победа в сражении – вот суд Божий.
Рейдар слушал и каждый раз благоразумно помалкивал.
Ну а знак королю все же был. В самую первую ночь плавания Сверрир увидел сон: к нему подошел некий человек – хорошо знакомый и однако неузнанный. Этот человек что-то ему сказал, только вот у него мужества недостало понять сказанное. Может, Рейдар смекает, в чем суть такого сна? Оно конечно, сразу и не ответишь, одно ясно: знак важный.
Король Сверрир говорил все время разное, и Рейдару вдруг подумалось, что он не иначе как шлифует речь, которую произнесет перед Создателем. А Сверрир тихонько кивал, посылая привет иззубренным горным кряжам, что рисовались на фоне ясного звездного неба.
– Я пришел к этому народу из внешних шхер, я избавил его от худой власти и от гордыни. Призвал на борьбу против внутреннего раскола и дал свободу, и все-таки норвежцы платят мне враждебностью, равной которой свет не видывал. Целых семь дружин подняли они против меня, и лишь два года из двадцати пяти прошли без военных походов. Бонды били камнем о камень и приговаривали: «Хорошо бы этак вот угостить Сверрира камнем по голове». Бонды плохо сносят поражение.
Сверрир с трудом отдышался, но, поскольку еще не излил свое раздражение до конца, тотчас продолжил:
– Стоит одному заикнуться, Сверрир-де удачлив в бою, так другой мигом объявит: «И не диво, потому что Сверрир продался дьяволу, а может, он и есть сам дьявол». Поверь мне, Рейдар, если б у каждого на здешнем берегу, кто желает мне погибели, вырос на лбу рог, изрядное бы стадо рогачей получилось.
Рейдар молча усмехнулся. Облака плыли над головой, исполинские горные кряжи купались в белом сиянии луны. Король опять повернул разговор в другое русло.
– Мы, норвежцы, схожи в одном – в вечных разладах. А коли и действуем иной раз сообща, так непременно объединяемся вокруг чего-то такого, что якобы видим собственными глазами… Наши предки видели могучие горы и называли их Асгард, ибо там жили боги, асы. Сами же они обрабатывали землю по склонам и на взморье, ведь на юге, и на западе, и далеко на севере было море, да и на востоке, за Шведской Державой, тоже. И мы пахали землю, разводили скот на острове средь моря, в Мидгарде[20].
Сверрир вновь умолк, переводя дух. Ему нравилось читать наставления и иметь внимательных слушателей. Он бросил взгляд за планширь.
– С морем шутки плохи. Мировой Змей кольцом сжимает весь Мидгард и в любую минуту может нас проглотить. А все же порой нас неодолимо влечет за море, в Утгард[21], где ждут и приключения, и великие опасности. Объявленных вне закона, точно бешеных волков, отправляли в Утгард. Может, исправятся, может, сгинут. Неудачнику всегда давали еще один шанс.
Насчет неудачника, вдруг сообразил Рейдар, явно камешек в его огород. Почему король оставил его в живых? И почему Сверриру вздумалось рассуждать о предметах, которые никак не могут иметь для него сейчас большого значения? Рейдар плотнее закутался в одеяла и молча стал слушать дальше. Король все говорил, говорил. А ведь он отнюдь не так весел, как представляется на первый взгляд. Должно быть, монотонный гул черных валов оскорблял его слух, и он поневоле без умолку говорил, отражал словами предательский ветер.
– Красавица великанша Герд родила Одину сына. Звался он Фьёльнир и стал родоначальником уппсальских Инглингов и нашего Харальда Прекрасноволосого. А великанша Скади родила сына богу Фрейру, и тот назвал младенца Сэмингом. Сэминг стал родоначальником Хладиров и подарил Фрейру скипетр, перстень и царское яблоко. Нынче никто уже не вспоминает о языческих богах. А вот скипетр, перстень и держава по сей день остались для нас знаками королевской власти. Мы христиане и одновременно язычники. Ты задумывался об этом?
Первое в своем роде полное исследование Балтики как интереснейшего региона: взлет и падение величайших династий, драматические события, связанные с такими городами, как Санкт-Петербург, Стокгольм, Копенгаген, Гданьск, Ревель (Таллин), Рига и Мемель (Клайпеда), изменения, которые повлекло за собой новое мышление эпохи Просвещения, развертывание угрозы наполеоновской Франции и последствия Первой мировой войны и русской революции. Издание снабжено черно-белыми и цветными иллюстрациями, а также генеалогическими древами правящих династий и хронологическими списками событий. «Моей целью было дать общее представление об истории Балтийского региона, который объединяет различные земли, принадлежащие сейчас Швеции, Дании, Финляндии, Эстонии, Латвии, Литве, Польше, России, Белоруссии и Германии, через жизни сформировавших ее людей.
Тропы повсюду. Тропы пронизывают мир – невидимые муравьиные тропы, пешеходные тропинки и дороги между континентами, автомагистрали, маршруты и гиперссылки в сети. Как образуются эти пути? Почему одни втаптываются и остаются, а другие – исчезают? Что заставляет нас идти по тропе или сходить с нее? Исходив и изучив тысячи вариаций различных троп, Мур обнаружил, что именно в тропах кроятся ответы на самые важные вопросы – как сформировался мир вокруг нас, как живые организмы впервые выбрались на сушу, как из хаоса возник порядок и, в конце концов, как мы выбираем нашу дорогу по жизни. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Март 1919 года. Все говорят о третьей волне испанского гриппа. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с пандемией покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени! Авантюрист Джейк Саммерс возвращается из Европы после очередного дела – домой, в окрестности Детройта, где с недавних пор поселился вместе с компаньоном. Возвращается один: ловкий прошмыга (и будущий писатель) Дюк Маллоу застрял в карантине – не повезло кашлянуть на таможне. Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, превратился в чумной город.
Князь Сергей Сергеевич Оболенский, последний главный редактор журнала «Возрождение», оставил заметный след в русской эмигрантской периодике. В журнале он вел рубрику «Дела и люди»; кроме того, обладая несомненным литературным талантом, с 1955 г. под своим именем он опубликовал более 45 статей и 4 рецензии. Наша публикация знакомит читателей с полной версией книги «Жанна – Божья Дева», которая, несомненно, является главным итогом его исследовательской и публицистической деятельности. Многие годы С. С. Оболенский потратил на изучение духовного феномена Жанны д’Арк, простой французской крестьянки, ставшей спасительницей своей Родины, сожженной на костре и позже причисленной клику святых Римско-католической церковью.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
В представленной читателю книге журналиста, писателя и профессора EPFL (Федеральной политехнической школы Лозанны) Эрика Хёсли соединилось профессиональное, живое перо автора и его страсть к научной работе. Подробно и глубоко он анализирует историю, которая, по его мнению, превосходит любой вестерн – великий поход в Сибирь и завоевание русского Севера. Перед нами не только архивные страницы этой эпопеи, – хотя фактическая сторона дела написана очень скрупулезно и сопровождается картами и ссылками на архивы и документы, – но интерес автора к людям: их поступкам, мотивам, чувствам, идеям и делам.