Хакербол - [2]
Гнутов утянул брови далеко на лоб, презрительно выпятил губу, но все же смилостивился:
— Красиво. Квинтэссенция зла.
Потом скосил глаза на Стасика и продолжил уже без сочувствия и снисхождения.
— Однако ты должен быть последовательным. По законам жанра должен появиться какой-нибудь Ланцелот.
А поскольку мировое зло по твоей версии сконцентрировано в некий абсолют, то вполне можно трахнуть по нему чем-нибудь иззубренным, двуручным и заговоренным. Не Эскалибуром, так, к примеру, Алгоритмобоем. И всех делов. И — пей, гуляй и веселись, настал тот день, когда кругом все люди стали братья.
— Мало научно. Вообще, — неуклюже сомкнул ряды с Гнутовым Покрывайло. — Недиалектично. Какое-то средневековье… Зачем?
— Вас двое, я один, — грустно сказал Стасик. — Моя идея обречена. Но помните: каждая научная истина проходила через три этапа восприятия. Первый: «Ересь и чепуха», втором: «В этом что-то есть»…
— Слыхали. И третий: «Кто ж этого не знает!» Но еще и четвертый может быть: «Ветхозаветная пропись, устарелый примитив». Вот так-то. Круг замыкается.
— Не круг, по спираль!.. — возмущенно начал Стасик, но Гнутой только ухмыльнулся:
— И спираль твоя диалектическая когда-нибудь отойдет в область преданий, в «Досье эрудита» на предпоследней странице «Техники — молодежи».
Порозовевший от интеллектуального напряжения Покрывайло прошептал: «Ну, это уж… Вряд ли это…» и стыдливо прикрыл глаза, не желая зрением присутствовать в помещении, где звучат непристойности. Гнутов самодовольно гоготнул, но тут же собрал свои безразмерные брови у самой переносицы, замер в напряжении, а затем стесненным горлом выдохнул:
— Атас! Щас колоть будут!
Тут же и Стасик уловил тихое стеклянное дребезжанье и шелест накрахмаленного халата, приближающиеся к дверям палаты. Двери распахнулись. Этажная медсестра Тамара вкатила свой палаческий набор и, сохраняя на лице каменное безразличие казенного человека, принялась расшвыривать по прикроватным тумбочкам еще Томом Сойером проклятые болеутолители в пакетиках, скляночках, капсулах и тюбиках.
— Жрите! — сказала она голосом корифея трагедийного хора. — И быстрее выздоравливайте. Голубчики мои. Сил уже нету смотреть на ваши физии.
Длинное лицо Гнутова набрало некоторое количество ширины. Он сладко прижмурился, одна бровь затейливо изломалась и въехала под другую, но Стасик опередил.
— Тамара! — у него был козырь: пушистые ресницы, которыми он уже давно насобачился томно оттенять алчные зрачки. — Тамара! Хочешь, я сделаю о тебе телеочерк? «Труженица милосердного плацебо»? Тебя будут узнавать на улице. Переведут в сестры-хозяйки…
— А когда домой почапаете, — не слыша, развивала свою мысль Тамара, — возьму отпуск. Уеду. В Сьерра-Леоне — только открыток не шлите. Расслаблюсь, забудусь. Жалобы, просьбы есть? Пива не принесу.
— Я пошлю этот очерк в «Глоубнет» и телеспутник рассыплет его над планетой, — продолжал сулить Стасик. — И загадочный шикарный мулат в Сьерра-Леоне…
— Ах, оставьте, я девушка честная. Обнажите ягодицы.
— В Сьерра-Леоне. Мула-а-а… А! Спасибо.
— Не за что, это мой долг. Желаете судно?
— Боже мой! Я желаю умереть. Почему медицина не разработала передовых технологии, позволяющих щадить стыдливость больных и увечных? Ведь разрешаете же вы теперь обходиться без боли, всю клинику заболевания держит под контролем медкиберчетика — с помощью этих чертовых датчиков…
— Главное — человеческое участие, добрые руки целителя, — нравоучительно заметил Гнутов. — Бездумный автоматизм киберустройств угнетает психику, оказывает отрицательное воздействие на внутриклеточные процессы. Читать надо побольше, да не беллетристику про феодальные нравы, а серьезную литературу. Тамарочка, ты мне принесешь сегодня из библиотеки курс гистологии для заочником?
Тамара подключила пылесос к выведенному из стены патрубку и забегала по палате, шаркая в углах щеткой и лаконично бранясь, когда из-под кроватей навстречу жрущему пыльный воздух зеву выползали конфетные обертки и дефицитные, сантиметровой длины чинарики.
— Добрые руки, — скучным голосом сказал Стасик. — Будто мы научились уже лечить прикосновением добрых рук. Держим в них слабительное или рукоятки этаких вот лютых, быт наш раскрепощающих электрозверей… — он, как всегда, покраснел, не мог относиться к вынужденной утренней процедуре с шутовским дисциплинированным усердием или девственно-бесстыдно, как Покрывайло, даже не догадывавшийся, что по данному поводу можно комплексовать.
Молча (за что Стасик проникся к ней благодарностью) Тамара помогла ему, но затем достала из кармана халата баллон с дезодорантом и так же молча пустила аэрозольную струю над его кроватью. Стасик оцепенел, закрыл глаза и задержал дыхание. Она заменила засохшие веточки жимолости и вязе па подоконнике свежесрезанными, каркнула напоследок что-то вроде «Оревуар» и, дребезжа столиком, отбыла.
Трое мужиков, закованных в доспехи из никелированных прутьев-дистракторов, опутанных кабелями электронойростимуляторов, распятых на своих иммобилизационных кроватях даже не смогли проводить ее взглядами.
Для Стасика путь на эту кровать начался утром летнего понедельника, когда он явился в свою редакцию на телестудии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мистер Эдгар Стоун, торговец тканями, был в тот день не в духе. Приехав домой на обед, он проколол шину на железках, разброшенных сыном, из-за чего повздорил с женой. Затем, после обеда, к нему пришла привередливая мисс Эллис и вынудила его ради клочка ткани лезть на самый верх стеллажа. Стоун был уже изрядно взвинчен, а потому неосторожен. Стремянка выскользнула из под него и его затылок встретился с полкой не самым приятным образом. Сознание покинуло Эдгара Стоуна, а когда вернулось к нему, началось непонятное...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Постепенно путешествия во времени в прошлое стали обыденностью и многих, в том числе и Хормака, они уже не удовлетворяли. Хотелось чего-то необычного, неповторимого, рискованного…
Муж и жена путешествуют на машине, как советовали врачи, чтобы вылечить жену от помешательства. По дороге попадается гостиница «Механическая Голгофа», хозяин которой долго не соглашается их пустить. Им кажется, что в гостинице есть еще кто-то, но хозяин уверяет, что это не так…